Георгий, впрочем, к этой теме не возвращался. Он покормил Соледад, как и обещал, в тихом месте с хорошей обслугой, потом повез ее на улицу дорогих магазинов, уверенный, что тут она уж найдет, чем себя занять. Когда Соледад вспомнила, что на карточке у нее осталось не так уж много, Георгий перевел ей достаточно денег для того, чтобы позволить себе два-три часа не думать о них, и уехал.
К вечеру Соледад прибыла в гостиницу с большим пакетом. Георгий где-то задержался, она принарядилась и пошла в ресторан. Там она очень успешно производила впечатление и даже потанцевала.
Если вдуматься, произошло осуществление заведомо невозможной мечты: она – победительница, хрустальный голос России, одетая по-королевски, взирающая свысока на мужчин у своих ног, через несколько часов щелчком собьет мошку, когда-то умудрившуюся испортить ей настроение, и пойдет дальше, не оборачиваясь. Она не раз и не два воображала себе это, но и представить не могла, что все сбудется гораздо ярче и жестче.
Георгий нашел ее в ресторане и забрал в номер. Там он, не приставая, уговорил ее лечь спать – утром ей следовало выглядеть великолепно. Она согласилась.
Сон ее посетил очень странный.
Она оказалась в заброшенном саду. Не было там ничего – ни людей, ни ограды, одни только тусклые яблони ровными рядами до горизонта. Они заросли высокой травой, в которую время от времени падали блеклые, сморщенные яблоки. И небо опускалось все ниже, и осень перевоплощалась в зиму, листья опали, серый иней вырос на ветвях. Соледад озиралась по сторонам, но яблони были всюду, одинаковые и уже неживые.
Этот мир был куда более реален, чем все, что окружило ее после ссоры с Машей. В саду стоял запах – не объяснить словами какой, но дышать было все труднее. От мертвых деревьев тянуло холодом. С ветки сорвался и рухнул в траву птичий скелет, шорох косточек по траве был единственным звуком в этом неприятном сне.
Соледад проснулась, поежилась, опять заснула и опять оказалась в саду. Так она промучилась до утра.
Георгий зашел за ней и поморщился – она выглядела неважно.
– Собирайся, едем на телестудию, – сказал он. – Не забудь документы. Да, и прямо сейчас позвони и скажи, что к двенадцати будешь. Кстати, не забудь отдать там свой компакт.
– Я не взяла.
– Я взял, – Георгий протянул коробочку. – Мало ли что – может, ты впишешься в какой-нибудь их проект. Все-таки хрустальный голос России, должны понимать. Было бы очень неплохо сразу сегодня договориться на будущее. Сиди, не дергайся, сейчас завтрак принесут.
Час спустя Соледад почувствовала себя лучше и стала одеваться. Георгий сидел к ней спиной и рассказывал байки из студенческой молодости. В половине двенадцатого пришло заказанное такси.