В которой Дженни вспоминает “подвиги” прошлых лет и погружается в уныние
Эштон Ройз.
Перед внутренним взором встал образ высокого, худого до костлявости рыжего юноши с яркими, красивыми зелеными глазами. Честно говоря, глаза – единственное, что в нем было красивого.
Мы впервые встретились на балу дебютанток три года назад.
Мне шестнадцать лет.
Это был мой первый бал, я безумно волновалась, но одновременно летала в облаках эйфории, так как имела успех. Карточка с танцами оказалась заполнена в рекордно короткие сроки, а джентльмены наперебой пытались завладеть моим вниманием. Стоит ли говорить, что это пьянило лучше вина?
Эштон же стоял за какой-то колонной с очень несчастным видом и, судя по всему, отчаянно не желал тут находиться.
Даже не знаю, почему я обратила на него внимание и на протяжении вечера то и дело возвращалась взглядом к его долговязой фигуре в отвратительно сидящем костюме.
Может, потому что он смотрел на меня так жадно, так пристально, что по коже бегали мурашки?
В тот раз он так и не решился мне представиться, но я его запомнила.
Некрасивый юноша, наследник титула и мизерного состояния. Про то, что дела Брендфортов идут крайне плохо, не знал разве что ленивый.
Второй раз мы столкнулись в саду на праздновании дня рождения маркизы Элрон. Я сбежала из душного зала и кружилась на террасе под доносящуюся из бального зала музыку. В полной уверенности, что нахожусь в одиночестве, я танцевала, запрокинув голову к звездному небу с большой луной, и выделывала замысловатые па.
Было хорошо. Настолько, что я не заметила стоящего в тени Эштона Ройза.
– Д-д-доброй ночи, мисс Риверс.
Я едва не потеряла равновесие на очередном повороте и, с трудом выровнявшись, повернулась в сторону голоса.
Поняв, что скрываться дальше невежливо, мужчина сделал несколько шагов вперед, выходя на свет.
– М-м-мы не представлены, – по прежнему с запинкой проговорил юный лорд и, склонившись в поклоне, добавил: – Эштон Ройз, к вашим услугам.
Он нарушил очень личный для меня момент, потому никакого интереса, благодарности или любых других теплых чувств я не испытывала.
– Меня вы уже знаете, – я ответила гораздо более холодно, чем нужно было.
– Да. Вы дивно танцевали…
Он покраснел и отвел взгляд. Я подошла ближе, задумчиво скользя взглядом по узкому лицу со слишком длинным носом, веснушками и плохой кожей. Отмечала нервно сжимающиеся ладони и ощущала… снисходительное пренебрежение.