– Это почему же?! – Аня закипела от возмущения.
– Тощая.
Их разговор прервали, пришлось разойтись по своим классам, но у Ани все крутилось в голове: император и императрица пьют чай с воспитанницами! И где-то задней мыслью оставалось негодование по поводу невнимания Великого князя из-за худобы.
Александр Александрович Облаков, в классе которого пока училась Аня, заметил ее раздумья, но не стал выговаривать при всех, подозвал к себе:
– Чем заняты ваши мысли, госпожа Павлова? Вы слишком рассеянны.
Неожиданно для себя Аня выпалила:
– Правда, что Его и Ее Величества пьют чай с воспитанницами?
Учитель с трудом удержался от смеха, но ответил:
– Правда. Встаньте на свое место.
Аня сделала два шага к своему месту у палки, но вернулась и осторожно поинтересовалась:
– А правда, что Великий князь Владимир Александрович не любит тощих?
Спроси это кто-то другой, несдобровать бы, но глаза девочки смотрели так доверчиво и умоляюще, что Облаков все-таки рассмеялся. Но смех тут же погасил.
Крепкая рука легла на худенькое плечико.
– Запомните, госпожа Павлова: и Их Величества, и Великие князья, и я, и зрители в последнем ряду галерки любят талант и труд. Если это будет, не важно, худая вы или полненькая. Данные у вас есть, будете усердно трудиться, станете балериной, а не просто корифейкой у воды. – Предвидя ее вопрос, пояснил: – «У воды» – значит, в последнем ряду кордебалета у задника. А балерин в театре всего несколько.
– А остальные?
– Корифейки и солистки. И хватит болтать, идите работать.
– Благодарю вас, – присела в книксене Анна. – Я стану балериной, обязательно стану, вот увидите!
Глядя ей вслед, Облаков покачал головой:
– Что-то в ней такое есть… Но слаба, слишком слаба. Ноги еще куда ни шло, а вот спины нет совсем.
Аккомпаниатор, видевший на своем веку всякое и всяких, кивнул:
– Не выдержит. Даже если ничего не сломает и не порвет, то дальше «воды» не потянет. Хотя глаза горят…
Соседка Ани по палке Люба Петипа (дочь самого Мариуса Ивановича!) поинтересовалась:
– Что он тебе сказал?
– Что надо работать…
– Они всем так говорят! – махнула рукой Люба. – Папа тоже твердит, мол, трудись и все получится. Ерунда это все. Покровитель хороший нужен, тогда и роли будут, и деньги. Папа говорит, что покровительство решает, кому и что танцевать.
– Я всего добьюсь сама!
– Маша говорит, что все так говорят, но потом ищут покровителей.
Маша Петипа – старшая дочь Мариуса Ивановича. Придя в училище, Аня понятия не имела и о самом Петипа, но быстро усвоила – он в балете главный, а его старшая дочь танцует прекрасно. Люба тоже талантлива, но лентяйка.