Бумага тлела, опадая на поднос чёрным пеплом до тех пор, пока от послания не осталось ни клочка.
– Да сжалятся над нами Бог, – сорвалось с губ отца. – Будь всё оно проклято!
Он вышел, на удивление осторожно прикрыв за собой дверь, оставив за собой ощущение опускающейся грозы.
Каролина подошла к горстке чёрных хлопьев, но, превратившись в ничто, они не могли открыть ей никакой тайны.
– Кажется, известия были дурными? – обернулась Каролина к сестре, привыкшая во всём советоваться и всё обсуждать со своей двойняшкой.
Силена с тем же выражением, что и сама она, сокрушенно созерцала кучку пепла.
– Как думаешь, что это было?
– Не уверена, – пожала плечами Силена. – Но мне показалось, там были какие-то векселя.
Обеспокоенные, сестры пытались придумать, что случилось и чем это может грозить им лично.
Правда вскрылась спустя несколько часов. И была неутешительна.
Решив умножить и без того приличные доходы, Риан Фисантэ вложил изрядную долю состояния в одну из крупных торговых компаний, занимающуюся перевозками пряностей, шелков и шоколада с далёкой земли, лежащей за Большим Океаном. Купец был человеком крайне предприимчивым, однако недостаток средства тормозил развитие дел, а Риан Фисантэ решил это исправить к обоюдному удовольствию. Предложение было более, чем заманчивым. Отец Каролины должен был получить изрядную долю прибыли. Пойди всё по плану, капитал Фисантэ мог увеличиться вдвое.
Но вместо ожидаемого обогащения как гром среди ясного неба пришло известие о том, что на корабли напали пираты. Экипаж перебили, а товары, естественно, осели в пиратских трюмах.
Самое печальное то, что, ожидая финансового пополнения, семейство ни в чем себе не отказывало и набрало столько долгов, надеясь погасить их за счёт поступивших средств, что теперь, после их выплаты, оказалось на грани разорения.
Предстояло резко сократить расходы. А это означало роспуск половины штаты прислуги и, возможно, продажу городского дома.
Каролине, привыкшей к прислуге, знакомой ей с детства, и к образу жизни одной из богатейших наследниц, происходящее казалось немыслимым. Невозможным!
Речь отца оставалась просто набором пустых, понятных, но трудно осознаваемых слов.
Каким контрастным был вчерашний и сегодняшний вечер! Вчера – сияние дворцового бала, сегодня – тень надвигающейся бедности.
– Её Величество предложило мне место фрейлины при дворе. Наверняка там платят приличное жалование? Я смогу содержать хотя бы саму себя.
– Бог мой, Силена! – сжала пальцами виски Фиона, болезненно морщась. – Жить на жалование придворных? Да о чём ты вообще говоришь? На одни наряды тратятся целые состояния. Фрейлины её величества не ходят в обносках, не ходят пешком, что, вполне возможно, угрожает всем нам. Место при дворе приятный бонус к знатности и состоянию, но никак не способ себя прокормить, – отрезала мать. – Нам придётся поскорее подумать о выгодной партии для вас, девочки. Пока весть о нашем печальном положении не стала достоянием гласности.