- Рахмат. (Спасибо.) Все остается здесь.
Паштет всполошился: на каком же языке они говорят? На узбекском, арабском, турецком, персидском или русском? И тут наконец-то до него дошло, где он! Он умер! Не смог выбраться из древнего могильника. Все правильно рассказывают в книжке «Жизнь после смерти». Так и было! Туннель. Свет. А здесь - встречают… Вот почему он испытал не страх, а одиночество, не ужас, а пустоту… Желтые, выжженные холмы… Кто мог подумать?.. Вот она, благородная арабская кобылица - судьба! Пять с половиной столетий назад возле Шахрухии свершился роковой поворот в судьбе величайшего ученого, здесь же решилась и его судьба - обычного школьника с восьмилетним образованием и смешным прозвищем Паштет.
Он положил на землю шелковый сверток, потому что теперь не имел к нему никакого отношения.
- Можно мне с вами? - спросил он и неуверенно добавил: - Ваше Величество…
Позади послышались приглушенный топот и тяжелое дыхание. Он обернулся и увидел верную подругу Геру. Рядом с худеньким и маленьким Улугбеком она выглядела великаншей, наверно, была выше его на полторы головы. Она запыхалась, а лицо у нее было таким изумленным и потрясенным, что в иной обстановке Паштет расхохотался бы. Большие, широко распахнутые глаза Геры казались еще больше, по щекам текли слезы. Она узнала старца! Дрожащие губы произнесли: «Устод!..» (Учитель.) Неожиданно она шагнула к Улугбеку, прижала его к груди, как ребенка, и гладила по чалме, по костлявому плечу, а тот затих и смотрел отрешенно-печальными глазами в пустоту. Паштет стоял, словно парализованный, потом опомнился, схватил Геру за руку и попытался оторвать от старика.
- Уходи, дура! - закричал он. - Иди отсюда! Тебе здесь нельзя!
И Гера послушалась. Она оставила Улугбека и пятилась, будто навсегда хотела запечатлеть в своей памяти лицо царственного старца. Потом подняла рулон, завернутый в шелковый платок, взяла за руку Паштета и, всхлипывая, повела по сухой хрустящей траве. И он пошел. Когда оглянулся, великий и жалкий старик смотрел им вслед. Паштет увидел, как приоткрылись его губы, и услышал - а может, догадался - шелестящее: «Рахмат». Когда он обернулся второй раз, старика уже не было, зато с холма, словно ярко-синий всполох, поднялась стая птиц. Птиц счастья.
Впереди показалась Святая роща. Гера крепко сжала его руку и сказала:
- Наш самолет приземлился в Санкт-Петербурге.
- Наш самолет приземлился в Санкт-Петербурге, - объявила стюардесса. - Температура воздуха плюс тринадцать, идет дождь. Экипаж прощается с вами. Спасибо за внимание.