— Нам нужен комлинк, — с трудом произнесла Лея, запыхавшись от бега; голова до сих пор шла кругом от безумных событий дня.
— Нам нужен корабль, — исправил Ландо, многозначительно оглядываясь на космодром из полумрака переулка, где они прятались.
— Если ты достанешь комлинк, я достану нам корабль, — парировала Лея.
Ландо повернулся к ней:
— Мне трудно спорить с этими большими карими глазами, но хочу заметить: чтобы достать комлинк, мне нужно украсть его, а если я смогу украсть комлинк ради нашего спасения, то я смогу украсть и корабль, не так ли?
Он обратился за поддержкой Чуи и вуки кивнул, признавая здравый смысл его слов.
— Кража комлинка и кража корабля — не одно и то же, — отчеканила Лея.
— Позволю себе не согласиться: если найти кого-то, кто был бы достаточно глуп и оставил стандартную блокировку в… — начал Ландо, но Лея резко перебила его:
— Просто достань мне комлинк, хорошо?
Ландо довольно долго смотрел на нее, совершенно убежденный в своей правоте…, но в конце концов согласился:
— Хорошо. Чуи?
Они исчезли из поля зрения Леи, и она осталась одна, прячась в тенях довольно оживленного переулка космопорта Като Неймодии — постоянно нервно озираясь в ожидании увидеть знакомую белую броню.
Переживая о Хане и Люке…
Ее, Чуи и Ландо вывели из камер на рассвете и посадили вместе на тюремный корабль. Испытав облегчение от вида друг друга и перекинувшись шепотом несколькими возбужденными фразами, они попытались подслушать разговор пилотов и штурмовиков, стоящих снаружи.
Вскоре стало понятно, что им предстоит долгий путь.
— Двадцать четыре дня, — прошептала Лея.
— Двадцать четыре?! Не может быть… может, это путь туда и обратно? — пробормотал сморщившийся Ландо.
Чуи что-то пропыхтел в ответ — первый раз Лея видела, что он делает что-то спокойно; Ландо кивнул в понимании.
— Это расстояние до Кесселя, учитывая маленький размер корабля, — с тревожным напряжением перевел он.
При упоминании «привилегированного» имперского гулага Лея нахмурилась, впившись взглядом в солдат у подножия трапа корабля. Почему? Почему Кессель? Она ждала публичной показательной казни, разъясняющей всем, что никто не может избежать имперского правосудия. Какой смысл отправлять ее на Кессель? Какой смысл в ее исчезновении с лица галактики в глуши тюремной планеты?