Пьяные тела свалили на задний двор.
– Они привычные, проспятся – в казармы пойдут, – сказал хозяин. Максу было все равно.
Он поднялся к себе, ополоснул лицо водой. Венин спала на полу, и он покачал головой, поднял ее и переложил на топчан. И сам лег рядом, сняв куртку и мгновенно вырубившись.
Под утро он проснулся, задыхаясь от острого плотского нетерпения, сжимая в кулаке чьи-то волосы, сделал несколько толчков вверх, и выгнулся, и застонал, сотрясаясь от удовольствия. Женщина подняла голову от его разгоряченных бедер, поцеловала руку, тихо легла рядом. Макс с трудом восстанавливал дыхание, приходя в себя. Посмотрел на нее – она искательно заглядывала ему в глаза.
Проклятый порченый мир.
– Тебе не нужно платить мне так, Венин, – сказал он хрипло и тихо. – Просто спи. Я тебя не прогоню, не бойся.
«Я просто уйду и оставлю тебя здесь. И ты удавишься от бессилия».
«Разве можно спасти всех женщин этого проклятого города? – снова спросил он себя. – Или этого мира?»
Вдруг безумно захотелось бросить все и уйти наверх, к себе. В свой чистый дом, к своей лаборатории, к своим студентам, у которых самая страшная беда – невозможность сдать физкультуру. К друзьям. К Алексу, спокойному и уравновешенному. К дурному, легкому как ветер Мартину, от которого никак нельзя огородиться – он все равно придет, нагрубит, посмеется и потянет в реальную жизнь.
Мысли, воспоминания и сны сплетались, ограждая Тротта от окружающей грязи.
«Но ведь можно спасти хотя бы одну, – сказал бы ему фон Съедентент. – Если выбор между „никого“ и „хотя бы одну“, то почему ты сомневаешься, Малыш?»
Потому что это неразумно и бесполезно. С ней я не смогу уйти. Потому что она погибнет в лесу. И меня погубит.
«Здесь она погибнет точно, – не унимался фантомный фон Съедентент, – а там ты дашь ей шанс. Да и сможешь ли ты жить, зная, что оставил ее в этом дерьме?»
Макс желчно фыркнул; женщина у плеча снова замерла, затем успокоилась, задышала ровнее.
Мартин всегда был прекраснодушным дураком.
А все же жаль, что нельзя прийти в этот мир вчетвером. Здесь не действует стихийная магия Туры, здесь мы обычные люди. А будь мы в силе… почистили бы его.
Он покачал головой, уже почти заснув.
Ну и кто тут прекраснодушный дурак?
Нижний мир, столица империи Лакшия
Максимилиан Тротт
С утра он снова колол дрова, таскал для хозяина воду из колодца – тот собирался опять варить пиво. Затем сел есть. Венин, одетая в купленную Максом рубаху, с хитро заплетенными волосами, опять драила полы рядом с другими женщинами, и те, не сдержав любопытства, что-то шептали ей, косясь на Макса; она только розовела.