- Дженнифер, мое терпение на исходе!
- Ты, больной ублюдок! Я скорее сдохну, чем позволю тебе прикоснуться ко мне или моему малышу!
Мактулл с сожалением развел руками.
- Я хотел по-хорошему, но вы не оставляете мне выбора. Грей, взять!
Удар пришелся вскользь, почти не задержав хищника. Гигантская туша налетела, сбила с ног. Вскинутую в последнее мгновение руку обожгло болью под требовательный крик доктора: “Грей, фу! Сторожить!”, и волк разжал окровавленные клыки.
- Я же предупреждал, Дженнифер, - спокойно заметил доктор, доставая наручники. - Это было очень неосмотрительно с вашей стороны, и обещаю, что вы до самого финала нашего знакомства будете ощущать последствия этого поступка.
“Это конец, - поняла девушка, обреченно наблюдая за тем, как Мактулл снимает с ее шеи амулет, как защелкивает на запястьях браслеты. Руку тянуло и дергало, словно в нее вонзили сразу дюжину раскаленных гвоздей, но куда больнее было от осознания своего проигрыша. - Сейчас он упакует нас в подвал и…”
И все.
Он кивнул в сторону чулана.
-Вставайте. Я не буду вас усыплять. В подвал спуститесь сами.
Дженни оскалилась.
- Хренушки!
В ответ Мактулл ткнул ее коротким жезлом чуть ниже ключицы и тело пронзил болезненный импульс. Дженни вскрикнула и выгнулась от боли. Из глаз хлынули слезы. Девушка перекатилась на бок, хватая воздух широко раскрытым ртом.
Богиня, как же больно! А маленький… не навредил ли ему этот удар?
- Я не хотел прибегать к подобным воздействиям, поскольку не знаю, как это скажется на здоровье плода, но вы просто не оставляете мне выбора. Вставайте, Дженнифер. Вам все равно придется подчиниться.
Она встала, ненавидя себя за эту уступчивость, и еле перебирая ногами спустилась по знакомой лестнице. Мактулл шел следом, неся вторую пленницу на руках. При виде вывернутой двери, маньяк недовольно пожевал губу.
- Пока я не починю дверь, вы разделите комнату с Лизой, - принял он решение.
Спящую он бережно уложил на кровать, а Дженни просто втолкнул в камеру. И запер дверь.
- Эй, Мактулл! Открывай или я сам войду, и тебе это не понравится.
Свои слова Раум подтвердил пинком ноги. Дверь жалобно крякнула, протестуя против подобного обращения. Она была добротной, непохожей на хлипкие недоразумения, которые ставят обычные горожане на свои одноэтажные домики в пригороде. Такую дверь выбирает тот, кто действительно хочет превратить свое жилище в крепость.
И сам дом - на отшибе, поодаль от остальных строений поселка, походил на небольшую крепость. Мрачный, серый, с узкими окнами, забранными решетками. Будь Раум на месте шефа полиции, он бы непременно наведался с обыском к типу, который живет в таком доме.