потерять нить с прошлой жизнью.
Из памяти добрых и злых людей никогда не сотрется тот день, когда все
случилось. Изначально не было и намека на неприятность – ни единого
признака. Все произошло внезапно, когда никто не был готов к этому. Все
люди занимались своими повседневными делами – привычной работой, которую
изо дня в день делал каждый с любовью, как вдруг все пространство вокруг
озарилось яркой невозможной вспышкой белого света. Казалось, на всей
планете не могло быть места, чтобы этот свет не проник туда. Так оно и
было на самом деле.
К счастью, люди не утратили зрения, но, к сожалению, некоторые лишились
рассудка. В панике они начали кричать и извергаться страшной руганью,
словно бы их разумом овладела нечистая сила, однако это был всего лишь
страх. А когда вспышка постепенно начала угасать, а все пространство
вокруг меркнуть, они бросились бежать прочь от своих друзей и товарищей.
Потом пришла непроглядная тьма, а взбесившееся население Земли заперлось в
своих домах, агрессивно защищая их пределы.
Рассудительное человечество испугалось больше не космической тьмы и
холода, а самих себя – того, что до поры до времени живет в каждом из
нас. Чтобы не уподобиться худшему, они оградились от зла невидимым
мысленным барьером.
Единственная звезда «Солнечной системы», вокруг которой вращаются планеты
и их спутники, единожды в миллиард лет испытывает «Цикл перерождения», о
существовании которого человечество до сей поры и не догадывалось. Ведь
вид человеческий не настолько стар, чтобы наблюдать такой феномен
когда-либо, а значит, никто не смог зафиксировать его в камне для будущих
поколений. А если даже и был люд какой-то, то вряд ли они были настолько
разумны, чтобы пережить этот двенадцатимесячный апокалипсис.
Раз в миллиард лет Солнце, знаменуя яркой вспышкой приход тяжкой поры,
меркнет в синем небе, постепенно накрывая все планеты и спутники «Млечного
пути» черным одеялом. Любой, жаждущий света, взглянувший вверх с
поверхности Земли, отныне не увидит ни Луны, ни звезд, ни созвездий в
черном небе… Ничего! А то немногое, если не единственное, что теперь могут
сделать люди, чтобы выжить – просто попытаться сделать это, вот только
никто не даст гарантии, что у каждого это получится.
Уже через несколько дней нечистые сердцем люди начали объединяться в
группы, в борьбе за дальнейшее существование. Ни у кого не было
огнестрельного оружия, так как таковое не производилось уже сотню лет, а
те пистолеты, пушки и ружья, что стояли в музеях, годились разве что для
показа, нежели для стрельбы. Но это обстоятельство ни в коей мере не