Внешне спокойный, тактичный, он умел сдерживать свои чувства. Петр был отзывчивым человеком, ненавидел равнодушие. Школьники тянулись к нему, потому что знали: что бы в их жизни ни случилось, молодой учитель переживания школьников воспримет как свои, поймет и поможет разобраться».
А вот что вспоминал в феврале 1973 года сам Петр Миронович о первом годе своей работы в Россонской средней школе:
«Мой первый выпуск. Прислали письменные работы по математике. Их должны были выдать на следующий день, за два часа до экзаменов. Павел тогда работал в районо и предложил:
— Может, хочешь посмотреть контрольные?
Я спрашиваю: «А порядок какой?»
— По правилам — завтра выдадут.
— А как ты думаешь, очень сложные?
— Очень, — ответил брат.
— Нет, не буду смотреть.
Перед экзаменом директор дал для 10-го класса конверт. По тригонометрии. Задачи элементарно простые. Подумал: как же быть? В классе есть двоечники, у них за весь год по всем четвертям двойки. Однако чувствую, что даже они эти задачи решат. И действительно, четверо из неуспевающих справились с задачами. Через день сообщили, что в Клястицкой школе никто не решил, даже сам учитель сделал заключения, что условия неправильные. Или такой случай. Дал как-то на дом задание. Ночь просидел и не решил. Никто из учеников тоже с заданием не справился. В учебнике Рыбкина большинство задач — со «звездочками». И все же решили задачу. Не хватило урока, заняли следующий — физику. И справились.
Зато могу похвастаться. Из Россонской школы мои ученики поступали в Ленинградские институты, в основном технические. (До Ленинграда было легче добираться, чем до Витебска.) Ни один из учеников не провалился. За два года не было случая, чтобы не поступили, даже при конкурсах. Вот какие молодцы! Я к чему веду разговор? Нужен хороший учитель, который умеет хорошо учить. Ребята способные. Могут овладеть очень сложными вопросами! Всем учащимся труднее всего дается математика. Но даже тех, кому она наиболее трудна, можно научить. Я вел математику с 9-го класса, а если бы с 7-го?! Каких бы талантливых учеников воспитал!»
Некоторые штрихи к портрету П. М. Машерова в годы его работы учителем и в последующие годы добавляют воспоминания приемной дочери Петра Мироновича — бывшей учительницы начальных классов средней школы № 87 г. Минска Л. Я. Мельниковой (Дерюжиной):
«Больше всего запомнилось, как Петр Миронович играл разные роли в молодежном театре в Россонах. Иногда он надевал на голову гладкий рыжий парик. Не случайно, видимо, дети прозвали его Дармидоном. Но он не обижался на них.