— А еще лучше откроем консервы. Ты же сейчас воплощение Божьей кары. И если ты не собираешься рекламировать меня в качестве этого орудия, то уж лучше сиди дома, пока не вылечишься.
Шейн осклабился.
— Меня частенько видели с такими украшениями. Я не стыжусь их. И, пожалуй, сегодня было бы неплохо где-нибудь попировать.
— Семь пятниц на неделе! — возмутилась Филлис.
Шейн налил себе немного из графина, чудом уцелевшего в свалке, сделал большой глоток и объяснил:
— Просто мне вдруг захотелось зайчатины с перцем. Ты же знаешь, как это бывает, когда хочется чего-нибудь особенного.
— Я еще не была беременной, — скромно сказала Филлис.
— Не перебивай. Так хочется, что ничем этого не заменить. А единственное место, где подают зайчатину и умеют ее приготовить, — это ресторан «Дунай» в Бич.
Филлис подозрительно посмотрела на него.
— Ты опять что-то задумал. Я с таким же успехом могу мыкаться с головной болью, как есть эту зайчатину.
— Можешь, — сказал Шейн, — но можешь иногда и побаловать своего несчастного мужа, которого так избила.
Он ощупал свое лицо. Подбородок и щека опухли и посинели, ухо украшал пластырь.
— Пожалуй, по тону к этому пойдет голубой костюм, — сказал Майкл и начал одеваться.
Наконец они вышли и, пройдя вестибюль, оказались в объятиях мягкого тропического вечера, какие бывают только в Майами. Цветами и горьковатой прелестью пышной тропической листвы потянуло из Байд-грант-парка, когда Шейн повернул машину к Бискайскому бульвару. А когда они проезжали по дамбе через пролив, на губах у них появился легкий привкус морской соли, навевавший мечты о морских приключениях и напоминавший человеку, что быть живым чертовски хорошо.
Молчаливо сидя рядом с мужем, Филлис прижалась щекой к его плечу. Через какое-то время она тихо сказала:
— Майк, я, наверное, никогда не забуду, как ты шел прямо на него, а он все отступал, угрожая убить тебя. Почему он этого не сделал?
Шейн усмехнулся.
— Да потому, что он этого хотел не больше, чем я. Он знал, что выстрелом кончит игру, а она только началась.
Они помолчали, потом Филлис вздохнула:
— Кажется, это именно из таких дел, по которым ты сходишь с ума, не так ли?
— Да, это делается интересным, — признал Шейн. — Люблю распутывать подобные штучки именно так. Когда я на прыжок впереди противника.
— Я имею в виду опасность, — сказала Филлис, — постоянную угрозу смерти, поединок с кошмарными силами зла. Вот что ты действительно любишь, Майкл Шейн.
Она отодвинулась от него.
Он помолчал.
— Я никогда не пытался выразить это словами. Может быть, ты и права. — Голос его стал твердым. — Мне очень жаль, что тебе это не по вкусу, но ты знала о моем бизнесе еще до того, как мы познакомились.