Будучи учеником-брахмачари, я довольно долго путешествовал с группой, распространявшей книги от ВВТ по библиотекам. Мы были молодыми, сильными и энергичными, и у каждого из нас было огромное ложное эго. Думаю, что у меня оно было примерно в два раза больше, чем у всех остальных вместе взятых. Наши ребята были одними из первопроходцев в коммунистических странах. Главным образом подписывали на книги библиотеки, музеи, университеты, профессоров. Мы регулярно посылали Шриле Прабхупаде отчеты о количестве распространенных книг и о том, кто их приобрел. Прабхупада был очень доволен тем, что мы распространяем книги, и, впечатленный нашими результатами, писал нам замечательные письма.
Мы путешествовали группой в два-три человека по нескольку месяцев, а в конце года съезжались в Маяпур на большое собрание. И всякий раз поднималась одна и та же проблема. Проблемой был я. Большая часть преданных хотели уйти из группы, потому что просто не выносили меня. Я был в большей степени йогом, чем бхактой: спал по два - три часа в сутки и читал сорок два 16 круга. Около восьми лет я ел только раз в день. Трапеза моя состояла из яблока, банана и небольшого количества масла. Из-за аскез я сделался черствым и циничным. Все ели, а я с презрением смотрел на них и думал: «Наслаждаете чувства, да?». Когда все пытались заснуть, я сурово и как положено громко чеканил в углу свои круги: Харе Кришна, Харе Кришна. Когда преданные хотели остановиться отдохнуть, я укорял их в слабости и майе. Надо работать!
16 Один круг составляет 108 бусин, на каждой из которых мантру повторяют целиком.
У нас было две группы, и я был лидером одной из них. И каждый раз на собрании люди из моей группы жаловались и просились в соседнюю. Я не отдавал себе отчета, что виной тому я. Впоследствии понимание пришло, но это было еще хуже, чем незнание. Рушились все мои ценности и представления о духовной жизни, точнее, о собственной духовности.
Лучше умереть, чем позволить проколоть свое непомерно раздутое эго, и потому я решил совершить самоубийство. В депрессии я ходил вдоль Ганги и думал, как бы утопиться. Сбивчивые мысли роились в голове, раздирая меня на части и не позволяя прийти ни к какому заключению.
На следующий день Прабхупада проводил программу в доме одного почетного члена движения, и мы должны были ехать с ним. Но я не мог думать ни о какой программе, строя планы на смерть.
В глубине души я понимал, что из страха не покончу с собой, но мне было приятно думать, что я мог бы это сделать. Я не мог ни на кого смотреть и был занят своими мыслями. Так я шел, погруженный в ум, как вдруг откуда ни возьмись выскочил Хари Шаури. В то время он был секретарем Шрилы Прабхупады.