— Да, — смутился Расмус, — если бы только он умрет быстрее. Его мускулы дрожали, когда он посылал удар за ударом заточенного льда. Комната наполнилась эхом, воем, когда острые осколки врезались в нежную кожу шеи Аркуса, он использовал одну руку, чтобы вытереть кровь, а другой продолжал сражать.
Я продолжала наблюдать, пока на руке Аркуса не возникла рана, заставив его кричать и согнуться пополам, приняв следующий, удав в спину.
— Что-то не так, — сказала я, положив руку на запястье Расмуса и потянув его за руку. Его лед закрутился по полу и растаял. — Я не хочу, чтобы он умирал.
Расмус встретился со мной взглядом, его глаза снова были почти черными. — Не позволяй твоей решимости ослабевать. Мы так близки.
— Руби, — сказал Аркус, весь окровавленный и задыхаясь от усталости. — Помоги мне.
— Нет, — сказал Расмус. — Он должен умереть, чтобы мы могли забрать его силу, и вместе мы будем непобедимы. Сделай это, Руби. Покажи мне свою силу.
Прилив предвкушения наполнил меня. Отвлекшись на секунду, я подняла руку и позволила моему огню влететь в Аркуса. Он встретил его льдом. Когда эти два колонны разрушительно силы слились, они вспыхнули в бело-голубой огонь, который тек с потолка, словно гейзер.
— Ледяной огонь, — вздохнул Расмус, смеясь от восхищения. — Огонь, который может прожечь что угодно. Было сказано, что только божественное существо может его создать, но здесь ты, создаешь вещи подвластные только богам. Я знал, что ты особенная. Он повернулся, чтобы позлорадствовать. — Даже ты не идешь ни в какое сравнение с ней, брат!
Он добавил свой лед к колоннам, все три струи присоединились и создали ослепительно-белое кольцо с синим центром. Он использовал силу своего дара, чтобы согнуть искрившееся пламя, синий центр неумолимо двигался к Аркусу.
— Когда он достигнет его, — сказал Расмус, усмехаясь, — он будет всего лишь пятном на полу.
Внезапно на меня налетело безумное внутреннее предупреждение, цепляясь за меня, раздирая мое сердце от боли. Это был Аркус. Аркус.
Сотни изображения заплясали в моем сознании. Аркус, уносит меня из тюрьмы, Аркус спасает меня от собственного огня, бросая в ручей, Аркус помогает мне тренироваться. Я вспомнила, как в первый раз, посмотрела ему в глаза, первый раз, когда он улыбнулся мне, как я была ослеплена, и поняла, что он гораздо лучше, чем мне казалось. И он изменился для меня, или, по крайней мере, пробовал. Он обуздал свое нетерпения после первого урока дуэли. Он показал мне в кузнице, как сталь нуждается в пламени. Он невольно делился со мной своими впечатлениями, любовью к историям, заботой о людях, которые страдали. Он отталкивал меня так много раз, но теперь я знала, что он только пытался защитить себя от чувств, которые были слишком велики, чтобы отрицать или контролировать. Я чувствовала то же самое, пытаясь прекратить свои стремления к его вниманию, его доверию и даже к его прикосновениям.