Спрятал парень письмо за пазуху и пустился в путь-дорогу. Шел он, шел и вот однажды, проходя мимо опушки леса, видит — медведь в дупло полез и мед у пчелок ворует. Десятки пчел мертвыми падают, оставляя свои жала в его шкуре, а медведь знай себе ворчит и дерево ломает, все глубже в дупло забирается. Увидев путника, одна пчелка подлетела к нему и говорит человечьим голосом:
— Добрый человек, избавь нас от этого горя-злосчастья, прогони медведя. Не пропадет твой труд, и мы тебе чем-нибудь отслужим, а коли в беду попадешь, из беды выручим.
Сломал путник толстую дубовую ветку, живо вырезал из нее дубину увесистую и пошел гулять ею по голове косолапого. Видит медведь — худо дело, тут уж не до жиру, быть бы живу, схватил ноги на плечи и — поминай как звали!
Устав от боя с медведем и дороги дальней, юноша прилег в тени дерева и тут же сон его одолел. А среди пчел была одна волшебная, и знала она, что кто замыслил и чем это кончится. Ну, а раз парень сделал добро пчелиному племени, решила и она ему добром отслужить, из беды тяжкой выручить. Вытащила она тихонько письмецо у парня из-за пазухи, а вместо него другое положила: "Боярыня-сударыня, как придет к тебе этот юноша, вели свести его в баню, дай ему платье самое лучшее и сыграйте свадьбу с моей дочерью, да берегите его от всякого зла пуще зеницы ока". Внизу стояла подпись Марку Богатей, точь-в-точь как у боярина.
Недолго путник почивал, проснулся, пчелы поблагодарили его за помощь, в путь проводили, а о письме ни словом не обмолвились. После нескольких дней пути прибыл юноша ко двору боярскому, показал слугам письмо, и те с поклонами проводили его к боярыне. Та на радостях сразу велела всякие яства да вина готовить, музыкантов звать, свадьбу боярскую играть. Такую свадьбу затеяли, целую неделю пировали да гуляли.
Улегся шум свадебного пира, а несколько дней спустя и Марку Богатей в карете домой вернулся. Как узнал он новость нежданную, стал волосы на себе рвать, чуть не лопнул со злости.
— Что вы натворили? — набросился он на жену и на дочь,
— Как ты в письме велел, так мы и сделали.
— Что же я вам в письме велел?
— Погляди-ка вот сам.
Как увидел Марку Богатей письмо да еще и подпись свою, пронзил его страх до мозга костей: никак и впрямь суждено этому парню на его добро руку наложить. И опять стал Марку Богатей думать, как бы поступить, чтобы зятя своего со свету сжить. Наконец, осенила его удачная мысль: послать юношу на тот свет к покойной матери за перстнем с печаткой боярской. Наутро позвал он к себе зятя и сказал ему голосом тихим, но полным угрозы: