— Кирилл Владимирович, — без капли злости обратилась она. — Я похожа на стендап комика?
— Хватит паясничать! — крикнул я. — Вы знаете, что такой объем работы не сможет выполнить один человек, тем более в такие сроки!
— По-вашему я похожа на дуру?
Я еле сдержался, чтобы не ответить утвердительно на ее вопрос.
— Вы думаете, что я стану вам мстить и специально заваливать работай, ради того, чтобы потешить свое эго?
— Я думаю, Ирина Михайловна, что вы не далеки от правды.
— Что ж, Кирилл Владимирович, — от этой фамильярности я хотел врезать ей стопкой бумаг по лицу. — Признаюсь, вы не понравились мне с первой нашей встречи. Ваше смазливое личико гитариста, — я удивленно открыл рот. — Не смотрите на меня такими глазами. В коллективе не должно быть тайн друг от друга.
— Кто вам сказал?
— Ваше халатное отношение к работе. Ваша неспособность соблюдать субординацию. Невыполнение поставленной задачи в уложенные рамки. Все это наводит на мысль, что вы не очень-то держитесь за место, на котором сидит ваша тощая задница! — ее голос стал громче. — Но, поскольку за вас попросили сверху. Очень хорошо попросили. То я не вижу другого выхода, как показать руководству, что вам плевать на нужды компании, а самое главное, на нужды клиентов. Ведь без них, не будет нас. А если вы не идете на контакт с потребителем нашей продукции, то люди не захотят ей пользоваться. Я права?
Я чувствовал, как мое лицо стало красным от злости. Но доля правды в ее словах была, и отрицать этого я не мог. Мне никогда не нравилась эта работа. Разрабатывать логотипы, слоганы и всяческий мерч, для людей, которых вечно что-то не устраивает — меня тошнило от всего этого.
— Кирилл Владимирович, вы не задумывались, может это не ваше? Может кто-то другой лучше справится с этими обязанностями. А поскольку вы не начали кричать и бить руками о стол, то смею заметить, что я не далека от истины.
Я понял, чего она добивается. Ирина Михайловна оказалась неплохим стратегом. Ей бы в шахматы играть. Если у нее нет возможности самой от меня избавиться, она решила сделать так, чтобы я ушел по собственной воле. Неплохой ход. Но я решил, что уйду из фирмы, когда сам этого захочу, а не после того, как мне в голову заложит семя толстозадая любительница психологии и многоходовок.
— Я вас услышал, — смиренно ответил я. — Все будет сделано в срок.
На лице Ирины Михайловны промчалась тень. Явно ни этого ответа она ожидала. Надев очки, она опустила голову, уткнувшись в бумаги, и жестом пальцев дала понять, что я могу проваливать к чертовой матери.