— Вы знаете — какими они были… И что мне с ними делать? Отпустить на все четыре стороны — они примкнут к немцам и мало того, что начнут злобствовать, но и про нас расскажут… Расскажут ВСЁ! А этого я не могу допустить — никак не могу! И о том, что вы видели — молчок! Предупреждать не буду — вы у меня понятливые! Бойцы закивали головами — понятливые, конечно! Отдал приказ — собрать все, что с «этих» осталось и сам подал пример — стал собирать, тщательно вытряхивая их вещей и оружия серый пепел. Человека… Вернее того, что ещё несколько секунд назад было ЧЕЛОВЕКОМ…
Загрузили всё в грузовики; доехали до «временного» склада; загрузили оставленные продукты и домой. На всё ушло три дня. На следующие три дня — новый вывоз стажёров и новичков на такую же обкатку, но уже в другие места… Я постарался сделать так, чтобы немцам, ищущим наше месторасположение казалось: мы не ушли — мы затаились где то рядом с Барановичами — пусть ищут там… А на следующей неделе — навестим аэродром Барановичей: там мы всегда брали богатые трофеи! И летчиков — неумех, надо отправить за линию фронта с новыми подарками и сведениями для товарища Сталина, а то он наверное обиделся за отказ приехать в Москву… И хотя «приглашение» исходило от Берии, нетрудно было догадаться — кто заказчик… Вот и отправлю «подарочек» — а лётчики, прошедшие отбор мне понадобятся! Есть у меня для них предложение…
В «походе на эшелон» прикрепил к Рощину и Молодцову по капитану из пленных, а мне «достался» майор Мазуров — тот самый «старший» комбат из оставленных в Барановичах своими командирами на командование… Вместе сидели, разбирали проведение операции. Доверил новичкам командование — под контролем более опытных, конечно. Все трое получили под командование отделение и за неделю подняли его — грамотно подняли, на уровень взвода. Добавил им ещё по два отделения из тех, чьи командиры с подготовкой не справились… А тут — решил проверить на роте… Проверку прошли — замечаний не было, кроме, разве что — излишней нервозности… После успешно проведённой операции потрясённый майор не ходил — как на крыльях летал от переполнявших его чувств, но не приставал с расспросами, комментариями, вопросами, хотя видел по глазам — очень хотелось! Но — сдерживался — не лейтенант юный.
НО! — чувствую: мы ещё поговорим по душам! А что — я не против: у меня на него виды! Для начала — роту в самостоятельное командование на такой же эшелон, только уже сам. Всё сам — без контроля. Зримого… И капитану Старостину — его бывшему подчинённому тоже роту в подчинение. И тоже на эшелон. Самостоятельно. Но тоже — под незримым контролем: терять бойцов из-за растерянности командира в сложной ситуации — не дело… А я присмотрю, подскажу. По рации, разумеется…