— Со звуком я тебе помогу, а вот облегчённый аккорд, пока последние экзамены не сдашь, ставить не советую. Не поймут ваши преподаватели, если ты им не сможешь все нотки сыграть ровненько. Пусть и «на балалайке», но они вас учат играть именно так. Если не веришь, распиши гитарное соло из песни «Отель Калифорния», и попроси своего препода сыграть.
— Угу, понял, — отозвался Алексей через минуту, посидев с закрытыми глазами. Судя по качанию головой, он мысленно прогнал в голове фрагмент одного из самых известных и красивых мест в песне. Гитаристы из «Иглз» по полной оторвались на проигрыше, сыграв его «живыми нотами», просто и вкусно, — Технически, ничего сложного, а вот сыграть точно так же, он не сможет. Зато «на балалаечном звуке» легко забубенит то же самое в два раза быстрее. Ладно, с этим разобрались. На тебя ещё сколько можно рассчитывать?
— В конце января — начале февраля я уеду на соревнования. Точных дат пока не знаю. До этого времени ещё одна идея может выстрелить, — я задумался, пытаясь сообразить, сколько могут ходить бумаги по канцеляриям всех видов. Процесс оказался явно не предсказуемый, к тому же отягощённый новогодними праздниками. — Но скорее всего это тоже произойдёт ближе к концу января.
— Подожди, так ты из-за спорта хочешь музыку забросить?
— Насчёт «забросить» речи не было. Тут лишь здравый смысл. До лета мне прилично придётся поездить по соревнованиям, да и с работой, если всё пойдёт так, как я думаю, тоже будет не просто.
— Не понял, объясни, — потребовал Алексей, ёрзая на сидении.
— Лёха, я очень хорошо прыгаю в длину. Может, лучше всех в Союзе, на сегодняшний день, — я тяжело вздохнул, видя перед собой глаза собеседника, полные непонимания, — Объясню проще. Вполне возможно, что я смогу стать не только чемпионом Европы, но и смогу на Олимпийских Играх получить медаль. Пусть и не золотую. Хотя, я думаю, что и на золото у меня есть все шансы.
— И что? — наш руководитель сегодня откровенно тупит. Хотя, может быть, и нет. Ему, прострелянному музыкой, вряд ли объяснить, что у разных людей существует разная шкала оценок. Алексей добросовестно всё примеряет на себя. Не поймёт он, что мне скоро в изобретательство придётся по уши влезать. Да и мои прыжки в длину для него — натуральная ересь.
— Ты бы трахнул Ирину уже, сколько девке терпеть-то ещё? — в лучших традициях целых поколений психологов, я разом переключаю Лёху на новую тему.
— Чего? — теряет голос Алексей, переходя на полушёпот.
— Вон, видишь Ирку, — я беру его за голову, обхватив пальцами сверху, как волейбольный мяч, и поворачиваю в сторону наших девчонок. — Вот та девочка по тебе уже пару месяцев сохнет, а ты, скотина, даже внимания на это не обратил. У тебя в коллективе проблемы назрели. Что делать будешь?