— Как знаешь. Тогда посмотри, что эти идиоты тут «натворили», а мы пока займемся делом. Да, Фоби?
Морта согласно закивала головой и, ухватившись за длинные волосы Гнева, поехала на нем в сторону покоев Смерти. За ними потащилась Юдифь, предчувствуя головомойку от своего начальства и смех Есфирь.
— Придурки, — Война тоже заглянул в «покои Владыки» и решил, что на месте Ионова он бы десять раз подумал, надо ли ему это…
Саломея безучастно повела плечами. Она смотрела в зеркало, отражающее ее и кусок стены, с которой сливалась форма морты.
— Они стараются, — медленно проговорила Мея, наблюдая за своим двойником, будто бы Саломея по ту сторону отражения в любой момент могла встать и уйти в глубины зеркального Крыла Ворона. — Даже Голод старается. Это не просто — идти против своей природы. Мы были созданы для иного, и новый Владыка — наш шанс.
— Против природы не надо ходить. С ней надо договариваться! — глубокомысленно изрек Война и, встав рядом с Саломеей, скорчил своему отражению рожу. — Мне вот природа говорит, что я давно не пытался вытрясти из тебя пыль. Но я же не посылаю инстинкты, которые так любит ругать Фобос, на… далеко, в общем? Просто обещаю надрать тебе зад чуть позже.
Саломея скосила глаза.
— У людей это называется не «обещать», а тешить себя несбыточными мечтами.
Рыжий скорчил еще одну рожу, после чего показал отражению Меи неприличный жест. То обладало выдержкой своего оригинала и на провокацию не поддалось, сохранив полное равнодушие.
— Ты же обещала! — почти жалобно протянул Война, почему-то продолжая вглядываться глубины зеркального мира. — Хотя бы разомнемся. Я данум полностью уже вечность не отпускал.
Саломея едва обозначила улыбку и сдержанно заметила.
— А как же договор с природой?
— Иди ты! — Война поставил точку, показав отражению язык, и уже собрался уйти — поискать кого-нибудь более драчливого и сговорчивого, как вдруг выдал: — Знаешь, Мея, а Ионов похож на него!
Как обычно, упоминание Владыки подействовало на морту волшебным образом. Она сосредоточилась на словах рыжего и даже повернулась к нему, пытаясь уловить мысль.
— Что?
— Зеркало. Ионов похож на зеркало.
Саломея посмотрела на Войну так, будто серьезно усомнилась в его вменяемости.
— Сама посмотри, — морт снова скорчил рожу, показав зубы, будто бы хотел вцепиться в деревянную раму и погрызть ее. Отражение не замедлило повторить за рыжим маневр.
— Ты ему оскал, и он тебе. Не пытается разобраться. Раз напал — значит, враг: надо отразить удар и тоже напасть.
Война на секунду задумался.
— А если вдруг перестанешь скалиться, — лыба у него не то чтобы получилась особо доброй, но смотрелась лучше прежней гримасы, — то и он тоже отступит. Может, где-то внутри и будет сомневаться, но уже перестанет считать тебя врагом.