— Я отдохнул, честно. Можем продолжить.
Саломея с сомнением покосилась на часы. Одиннадцать вечера. У Деймоса как раз обнулились выходы из облика. И он мог бы спокойно продолжить тренировку. У морты до этого оставалось еще полчаса и еще один неизрасходованный выход. А следующие, отведенные на новый день, Рыцарь хотела поберечь… непонятно для чего. Почему-то с самого вечера внутри, рядом с пустотой, тянуло, будто предупреждало об опасности.
Но тренировка важнее.
Пока Саломея сомневалась, Игорь вернулся к уже ставшему привычным за последние дни состоянию недоумения.
— Вы ведь должны понимать, что я не стану разрушать мир. Творец и его тайны мне как-то без надобности. Как и власть, если честно. Просто сидеть на троне посреди развалин, занесенных пылью и песком? Зачем мне это?
Ионов скосил взгляд и едва не слетел с насиженного дивана, отшатнувшись от морты. Мея улыбалась: едва заметно, чуть приподняв уголки губ. Но разница между ее обычным выражением лица и новым была столь поразительна, что Игорь смешался.
— Я отвечу, Владыка, — пообещала она: — Сможешь ли ты услышать?
В следующий момент Игорь едва успел подхватить опустевший облик, чтобы искусственное тело не ударилось виском о деревянный подлокотник.
— Осторожнее! — возмутился он и сам удивился своей реакции.
Лад ведь быстро подправит любой дефект и повреждение, так зачем переживать? Даже если не поправит… Игорю все равно, пусть хоть Саломея все неровности головой пересчитает!
Или не все равно?
Облик был легким, ткань рубашки приятно холодила пальцы, а растрепавшиеся черные волосы щекотали шею. Ионов ругнулся, пытаясь сообразить, что сейчас делает Саломея. Наверняка ведь стоит и смотрит…
Она всегда просто стоит и просто смотрит.
Сейчас эта мысль особенно злила парня. Удобнее перехватив искусственное тело, Игорь поднял и положил его на старенький диван. И, не удержавшись, воровато и быстро поправил заломленный, строгий воротничок формы, сейчас запылившийся и измятый.
Интересно, Саломея уже что-то начала говорить? Или пока наблюдает за действиями Ионова? Игорь прислушался. Сквозь собственное дыхание и размеренное биение сердца, как через слои ваты, доносились голоса Лада и Сины: кажется, они комментировали действия Деймоса. Еще вроде бы недовольно попискивала Лилит. Нет, слишком далеко. Парень зажмурился и напрягся. Где-то здесь, на расстоянии вытянутой руки… как в комнате, когда Саломея прикоснулась к нему.
Или еще ближе.
Это было странно. Словно кто-то перекрутил внутри Игоря все ощущения, связав их в тугой узел где-то чуть ниже живота. И теперь поочередно тянул за ниточки, проверяя, как быстро он распутается.