– Ребята, гляньте! – воскликнул Берт, тыча толстым, как сосиска, пальцем в газету. – Да тут же наш Оскар!
На газетной полосе рядом со статьей располагалась фотография. На ней были запечатлены четверо искателей приключений. Гумбольдт, одетый во все черное, в цилиндре и с тростью, Элиза – его чернокожая экономка в пестром платье, Шарлотта – белокурая племянница ученого, и сам Оскар в своем обычном наряде: твидовый пиджак, высокие кожаные ботинки и фетровая шляпа.
– Дружище, да ты стал настоящей знаменитостью, – восхитился Мышонок. – Настоящий франт. Как знать, захочешь ли ты с нами знаться через год-другой.
– Разумеется, захочу, – рассмеялся Оскар. – Слово чести. А теперь давайте-ка выпьем. Я угощаю!
После того как были поданы заказанные напитки, Оскар уселся поудобнее и продолжил рассказ о путешествии в Южную Америку. Он пребывал в центре внимания своей компании и наслаждался каждым мгновением. Перед ним стоял початый бокал сидра. Потребовалось немало времени, прежде чем он добрался до конца истории. Друзья смотрели на него широко открытыми глазами.
Вилли подал голос первым.
– Рехнуться можно, – выдавил он. – Потомки инков, которые живут на отвесных скалах и ведут войны с гигантскими насекомыми! Если бы я не видел своими глазами статью в газете, я бы подумал, что ты водишь нас за нос.
– И все же ты мог прислать хотя бы открытку! – проворчала Лена. – То, что ты не давал о себе знать, не очень-то любезно с твоей стороны.
Девушка надулась и уставилась в сторону.
– Согласен, – ответил Оскар. – Если бы я знал, что доставлю вам столько беспокойства, то перед отъездом непременно дал бы знать о себе. Но все произошло слишком уж внезапно. Я и сам все еще с трудом верю, что такое могло случиться со мной. Но теперь я снова здесь, и больше ничего подобного не случится, обещаю.
– Звучит так, словно ты угодил прямиком в рай. – Взгляд Вилли был полон восхищения. – Знаешь, если у тебя пропадет охота работать на того сумасшедшего типа, скажи мне, и я с удовольствием наймусь к нему.
– Никаких шансов, – заявил Оскар. – Ты так редко моешься, что тебя и на порог к нему не пустят.
– А если я все-таки искупаюсь?
– От запаха не избавиться с помощью мыла. Это как вторая кожа.
Грянул смех. Такие грубоватые шутки, как эта, были вполне в духе прежнего Оскара, и Вилли нисколько не обиделся.
– А эта… Шарлотта, кажется, довольно смазливенькая, – Лена пристально взглянула на него. Глаза у нее были замечательные – цвета лесного ореха.
– Ты так считаешь?
– А ты думаешь иначе?
– Ну, в общем, так оно и есть… – Оскар замялся. Когда он начинал думать о племяннице ученого, его сердце начинало учащенно биться. Шарлотта, конечно, не была красавицей, но было в ней нечто такое, что непреодолимо привлекало юношу.