Когда-то они с Тимом ходили на выставку редких животных. Там была и сибилла, похожая на горностая, только с четырьмя передними лапками и раздвоенным пушистым хвостом, который оказался в три раза длиннее самого тельца. Именно из хвостов сибиллы и шили одежду. Гид — прилизанный андроид-блондин последнего поколения — слащавым голосом зачитывал текст. Притихший Тим сначала молча разглядывал инопланетного зверька, потом подергал Ингу за рукав и сказал:
— Мам, когда я вырасту, я куплю тебе шубу из сибиллы. Будешь её носить?
Тогда к ней обернулись все, кто стоял рядом. Кто с улыбкой, кто с удивлением.
Один из мужчин даже заметил назидательным тоном:
— Молодой человек, это очень смелое утверждение. Не стоит давать опрометчивых обещаний, особенно матери.
— Конечно, сынок, — она поспешила потрепать сына по макушке, и он, испугавшись чужого внимания, уткнулся лицом ей в подол.
Как теперь она сама в этот мех.
— Черт, — оторвавшись от намокшего палантина, Инга резко отерла слезы и в последний раз хлюпнула носом.
Потом огляделась.
Говорила же себе, что больше не будет плакать! Почему же тогда так тяжело справиться с накатившей тоской? Ведь у клона не должно быть таких глубоких переживаний! Клонам просто не о чем переживать.
Она мысленно отругала себя.
Хватит вспоминать прошлое, которое ей не принадлежит. Аллард прав, нужно подумать о будущем. И если она хочет, чтобы это будущее у нее было, она сделает все, чтобы сбежать с этого корабля. Соблазнит этого гребаного тарианца и сбежит! Даже если для этого придется лечь под него!
Злость будет лучшей подругой, нежели жалость к себе.
Злость сделает ее умнее, циничнее и хитрее.
Стиснув зубы, Инга содрала с себя одежду. Переступив через нее, она направилась в очистительную камеру. Тут ее ждал еще один сюрприз.
Зеркало. Точнее, зеркальные стены.
Серебристая отполированная поверхность отразила ее во весь рост. От неожиданности девушка так и застыла на пороге, разглядывая себя.
Длинная, тонкая. Кажется, даже подросла сантиметров на десять, если только такое возможно. Волосы-то уж точно подросли: если раньше еле закрывали лопатки, то теперь спускались до самой талии непокорной рыжей волной. Это были единственные волосы на ее новом голубокожем теле, если не считать ресниц и бровей.
Что еще изменилось?
Грудь стала больше и тяжелее. Соски — крупнее. При узкой и длинной талии — бедра раздались вширь, а плоские прежде ягодицы приобрели соблазнительные округлости.
По губам Инги скользнула усмешка, полная горечи. Если раньше она была обычной девушкой, не красавицей, но и не уродиной — обычной, каких миллион, то теперь превратилась в игрушку для секса.