И все это походу движения. Потому что ей приходилось работать под его руководством в офисе. Блаженные времена, когда она размножала бумажки на ксероксе, вызывали у нее теперь улыбку и ностальгические воспоминания.
Примерно через полгода усиленной днрессировки Отто Маркович стал бкрать ее на встречи с европейскими партнерами, на которых Мфаше отводилась роль статиста. Собственно, эщто ей сначала так показалось, потом поняла, что ее роль скорее отвлекающий фактор - рассеивание внимания. Но его-то монстровское внимание нисколько не рассеивалось, он мгновенно использовал каждый промах, да еще и ее успевал поучать вполголоса.
Через год ей наконец выпало самой вести свои первые переговоры. Отто Маркович всю дорогу просто находился рядом и молчал. Ни словечка, ни намека помощи. Переговоры она конечно позорно провалила.
Когда выходили, Маша готова была провалиться сквозь землю. Еще бы, целый год усилий, и на выходе полное фиаско. Уже на улице этот старый монстр, все это время сохранявший полную невозмутимость, хитро повел бровями и причмокнул:
- Ну что ж, Мария Владимировна, неплохо.
У нее губы затряслись, от нервного перенапряжения даже навернулись слезы. Так стало обидно, но еще обиднее ей показалась жалость.
- Вы! Вы... Вы говорите это мне, что подсластить пилюлю? Я ни на что не годна?! Да, Отто Маркович?!
Он неожиданно улыбнулся, так тепло и очень по-хорошему:
- Ну что вы, Машенька. Я и сам на своих первых переговорах справился не намного лучше вашего. Но...
И тут началось длинное перечисление всех ее ошибок и промахов, куда только подевался теплый отеческий тон! Через двадцать минут подробного разбора полетов Мария была мотивирована поднимать свой профессиональный уровень так, как если бы ей надо было завтра лететь на Луну.
Однако прошло еще полгода, и он доверил Маше самой вести первые серьезные переговоры. Готовились обстоятельно. Накануне Маша нервничала, помня свой прошлый провал. Шеф тоже все странно на нее посматривал, а потом вдруг выдал своим командным тоном:
- Мария Владимировна, завтра на переговоры придете в том вашем красном платье.
Неожиданное требование, но она анализировать не стала, надо так надо. Просто постаралась выглядеть идеально. Шеф долго и придирчиво оценивал внешний вид, потом одобрительно крякнул. Задумка стала ясна, когда они явилась на переговоры - реакция на оппонентов была потрясающая. Маше вдруг стало весело, куда-то испарился страх, пришла уверенность. А Отто Маркович, с каменным лицом замерший рядом, еле слышно проговорил:
- Пленных не брать.