Рейнджеры вышли на Большой Кисельный переулок и пошли вдоль Малого. Пейзажи ни чем не отличались: все также мрачно, брошенные машины, разваленные дома, скелеты людей и неведомых чудищ… И тут, что-то промелькнуло между домов. И снова. Вадим насторожился, поднял «бизона». Потом, промелькнуло снова, но так резко, что рефлекс Вадима отдал команду нервам нажать на спусковой крючок. «Бизон» выпустил два патрона и замолчал. Егерь молниеносно поднял ствол винтовки, насторожился, потом медленно поводил стволом из стороны в сторону и, также медленно, отошел назад к Вадиму. Сталкер только сейчас понял, что его целью был обыкновенный рваный пакет. Таких оплошностей не прощали…
— Слышь, Вадимка, — все также водя стволом, спросил рейнджер, — А ты по кому стрелял?
— Да по мутанту, вроде, — ляпнул первое, что пришло в голову Вадим.
— Крупный?
— Нет… падальщик, наверное.
— Почему без глушителя?
— Так нет его у меня…
Егерь цокнул языком, скомандовал «Прикрой!», снял с плеч вещь-мешок и принялся там что-то искать.
— У тебя, когда день рождения, — параллельно спросил рейнджер.
— Двенадцатого февраля.
— Блин, ну ладно, — разочарованно пробубнил Егерь, потом встал и протянул Вадиму глушитель, — Будем считать, что это на следующий год. Только ты потом не забудь, у меня день рождения седьмого апреля, если что, и мне как раз так не хватает новенького и хорошего ножика…
— Пошли уже! — поторопил стрелка сталкер, насаживая глушитель на «бизона».
— Молись, чтобы фашисты твои выстрелы не услышали, а то операция провалится.
Рейнджеры свернули с Малого Кисельного переулка во дворы, попутно осматривая окрестности. Вадим заметил, что на одном из зданий, под адресной табличкой, красовалась трехконечная свастика Четвертого Рейха. Форпост близко.
Сталкер не сразу заметил, что справа, навстречу рейнджерам, приближаются два силуэта. Вадим, было, поднял ствол, но Егерь рукой остановил его.
— Наши — прокомментировал свои действия стрелок. Вадим пригляделся. И правда, навстречу шли два сталкера, буквально в такой же форме, в которую был одет Вадим. Егерь, чтобы убедиться, мигнул два раза фонарем. Со стороны приближавших последовали такие же действия, только мигнули не два, а четыре раза.
— Четвертая группа, — пояснил рейнджер, — Абрамов и Кривой.
Те приветливо помахали рукой и быстрым шагом дошли до товарищей. Обменялись рукопожатиями, после чего, тот, кто был ниже, спросил:
— Слышали стрельбу, а?
— Да как не слышали-то, — удивленно переспросил Егерь, — Это мы и стреляли.
— Он? — пробасил высокий, кивая на Миронова.
— Да, я, — ответил Вадим.