Наконец, Леспок увидел белый песок прямо под собой. Вода мельчала; он приближался к пляжу. Фавн был рад. Все эти перемены форм не давались ему легко, хотя он полагал, что они могли бы стать забавным времяпрепровождением, если получше их изучить.
Вода стала слишком мелкой, чтобы плыть дальше. Что теперь? Обернуться скатом или камбалой? Но дальше будет совсем мелководье, и никакая плоскость не удержит его в этой стихии надолго.
И тут Леспок мысленно рассмеялся от собственной глупости. На берегу ему вообще не понадобится больше оставаться рыбой! Он мог принять свою собственную форму.
Так он и сделал. Через мгновение он уже стоял в воде по щиколотку: к нему вернулось всё, и сума, в том числе. Сума? Он удивился мысли, что её тоже удалось сюда доставить. Заглянув внутрь, фавн убедился, что это касалось и её содержимого, включая заткнутый пробкой флакончик и запасную пару сандалет. Душа могла пользоваться теми же вещами, что и тело. Это обнадёживало.
Что-то с силой врезалось в воду позади него. Затем появился лошадиный силуэт.
— Я передала ей, — сказала кобылка Ромашка. — Теперь мы на Птеро, и можем начать твои поиски.
— Отлично, — ответил Леспок. — С чего начнём?
— Понятия не имею.
Леспок взглянул на расстилавшийся перед ним пляж. Да, одно это испытание обещало стоить всех трёх, устроенных добрым волшебником.
Они выбрались на пляж и сделали передышку. Леспок обратил внимание на то, что его ноги встречали сопротивление воды, а копыта Ромашки ступали по ней совершенно призрачно. Пляж аккуратной белой лентой извивался между морем и джунглями, словно стараясь оградить их друг от друга. Воздух был тёплым.
Леспок обдумал слова Ромашки.
— Если ты не знаешь, откуда начинать поиски, и я не знаю, то как мы с ними справимся?
— Может, кого-нибудь спросим.
Что-то его слегка беспокоило, и он не мог понять, что именно. Потом вдруг осознал.
— Когда ты говоришь, твой рот не открывается.
— Потому что лошади не могут разговаривать с помощью рта. Они могут только ржать. Поэтому я продолжаю говорить с тобой мысленно, через грёзы.
— Но сейчас я использую рот для разговора. Я слышу звуки.
— Это потому, что ты материален.
— Как это? Ведь сюда прилетела только моя душа.
— Душа здесь, где всё очень маленькое, обладает достаточным весом для формирования тела. Поэтому ты вернулся к своему обычному полноценному образу, с сумой и сандалетами.
— А ты приняла свой облик, — согласился он, начиная понимать. — Но ты выглядишь немного расплывчато.
— Это из-за того, что во мне только половина души, тогда как лошадиное тело в несколько раз массивней тела фавна. Поэтому во мне лишь десятая часть от твоей плотности. Если ты попробуешь дотронуться до меня, рука пройдёт насквозь.