Стр. 150…мы — последнее поколение, которое зовёт лиса Ренаром.
Лис Ренар — персонаж нескольких средневековых европейских циклов стихотворных сказок о животных, пародирующих человеческое общество. Лис Ренар — бессовестный, трусливый и расчётливый хитрюга и плут, он издевается и неизменно одерживает верх над волком Изегримом, ослом Бодуэном и прочими животными — жадными, глупыми и недалёкими. Самая известная версия этой эпопеи — французский «Роман о Лисе» (или «Роман о Ренаре» («Roman de Renard», конец XII — начало XIII в.), вобравший в себя около тридцати сказок, или «ветвей», объёмом примерно 40 000 стихотворных строк. Изначально Ренар — это прозвище; но благодаря популярности сказок слово renard к XVII веку вытеснило из французского языка все прочие слова для обозначения лисы. Эпос о Ренаре пришёл в средневековую Англию после нормандского завоевания в 1066 году, и имя «Ренар» (Reynard) тоже прижилось — как имя собственное и прозвище для лисицы; а иногда употреблялось и как имя нарицательное, с XIV по XIX век (например, в анонимном средневековом стихотворном романе «Сэр Гавейн и Зелёный Рыцарь», в пьесах драматурга Джона Флетчера, в стихах поэта Джона Драйдена и т. д.).
Стр. 175. Сколь же глупы эти смертные!
Слова Пэка, проказливого духа из комедии У. Шекспира «Сон в летнюю ночь»: наблюдая нелепое поведение влюблённых, он восклицает: «Как безумен род людской!» (Пер. Т. Щепкиной-Куперник).
Стр. 245…а Элси, забыв обо всём на свете, с обожанием глядела в бездонные глаза отцовского осла.
В этом коротеньком эпизоде обыгрывается ключевая ситуация шекспировской комедии «Сон в летнюю ночь». Король эльфов Оберон, раздражённый несговорчивостью супруги, решает наказать её: он брызгает на веки спящей Титании соком цветка, обладающего волшебным свойством:
И если соком этого цветка
Мы смажем веки спящему, — проснувшись,
Он в первое живое существо,
Что он увидит, влюбится безумно.
Первый, кого видит проснувшаяся Титания, — это комичный поселянин Основа с ослиной головой (опять проделки Пэка!), — и действительно влюбляется в него до безумия:
Прошу, прекрасный смертный, спой ещё!
Твой голос мне чарует слух, твой образ
Пленяет взор. Достоинства твои
Меня невольно вынуждают сразу
Сказать, поклясться, что тебя люблю я!
(Пер. Т. Щепкиной-Куперник)
Цветок со сходными свойствами, по-видимому, растёт и в Плоском мире, хотя здесь оказывается достаточным пощекотать им девушку по подбородку, чтобы её постигла судьба Титании. Осёл, правда, настоящий.
Кышбо Гонимый (англ. Herne the Hunted) — дословно: Херн — Добыча, один из малых богов, обитающих в лесах и горах Ланкра. Он — «бог гонимых и истребляемых, а также всех мелких существ, жизнь которых неотвратимо завершается коротким писком» («Дамы и господа»). Росту в нём примерно три фута, у него кроличьи ушки, очень маленькие рожки, и бегает он очень быстро. Этот пугливый божок, несомненно, является пародией на Херна Охотника (Herne the Hunter), духа гораздо более могущественного в легендах Круглого мира. Этот загадочный персонаж связан с Виндзорским лесом (иногда даже считается его лесничим) и английским графством Беркшир. Кто он такой на самом деле, не вполне понятно. По одной из версий, Херн Охотник, он же Дикий Охотник европейского фольклора, — это местная беркширская ипостась Кернунна или Цернунна, кельтского божества, изображавшегося обычно в сидячей позе со окрещёнными ногами, с оленьими рогами на голове и зачастую в окружении каких-либо животных. Кернунн — бог всего растущего и зелёного, охотник, дух земли, рождения и маскулинности. С этим образом в книгах Пратчетта явно соотносится Король эльфов (у него копыта, оленьи рога, и от него исходит острый звериный запах), и в настоящей книге именно он соответствует Херну Охотнику английского фольклора, хотя в пратчеттовском мире этим именем он не назван. По другой теории, Херна отождествляют с Дикой Охотой, возглавляемой Вотаном, англосаксонским божеством (он же — скандинавский Один), и с эйнхериями, мёртвыми воинами дружины Одина. Тот факт, что Херн Охотник напрямую связан с Виндзорским лесом и с Беркширом, а за их пределами не встречается, наводит на мысль, что, возможно, у него был реальный исторический прототип — лесничий или охотник (по одной из версий, он — призрак некоего Ричарда Хорна, йомена времён Генриха VIII, пойманного в лесу за браконьерством). О Херне Охотнике упоминается в комедии Шекспира «Виндзорские насмешницы»: