Я дал оттуда деру: стучащие клапаны, пробитые головки, машина в смазке, лишь бы подальше — и на скорости выше двадцати машину затрясло. На обочине я обнаружил, что из четырех болтов, крепящих двигатель, недостает двух, а у третьего нет гайки. Весь мотор болтался на одном винтике. Болта верхнего кулачка натяжного устройства цепи тоже не было, а значит, регулировать клапаны все равно без толку. Ужас.
И чтобы Джон отдавал свой «BMW» в руки таким людям… Я никогда ему об этом не рассказывал. А надо бы.
Причину я нашел через пару недель — заело снова, на что и был расчет. Срезало маленький 25-центовый штифт во внутреннем маслопроводе, и он не пропускал масло в головку при больших скоростях.
На ум снова и снова приходит вопрос почему; из-за него мне и хочется выступить с этим шатокуа. Почему мне так искромсали мотоцикл? Они не бежали от техники, как Джон и Сильвия. Они сами технари. Перед ними стояла задача: сделать работу, — а делали они ее, как шимпанзе. Ничего личного. Никаких видимых причин. И я мысленно вернулся в ту мастерскую, в тот кошмар, и вспомнил, из-за чего все так вышло.
Радио — вот из-за чего. Нельзя одновременно думать о том, что делаешь, — и слушать радио. Может, они считали, что их работа не имеет отношения к мыслительной деятельности, чего там — ворочай себе гаечным ключом, а ворочать ключом под музыку всяко приятнее.
Еще одна причина — спешка. Они ляпали все лишь бы побыстрей, даже не глядя, лопухнулись или нет. Так выходит больше денег — если не тормозишь подумать, что обычно-то времени нужно больше или же получается хуже.
Но самое главное, видимо, какие у них были лица. Трудно объяснить. Добродушные, дружелюбные, свойские — и непричастные. Они были как зрители. Такое чувство, будто сами туда только что забрели, а им сунули в руки по гаечному ключу. Нет причастности к работе. Нет такого, мол: «Я — механик». Ровно в 17:00 или когда у них там заканчиваются их восемь часов, они отключаются — и больше ни единой мысли о работе. Они и на работе стараются о ней не думать. По-своему они достигли того же, что и Джон с Сильвией, — живут бок о бок с техникой, но не имеют с ней ничего общего. Вернее, что-то общее с ней у них таки есть, но их собственные «я» — где-то вне ее, отстраненны, удалены. Они работают, но им все равно.
Эти механики не только не нашли срезанный штифт; напротив, совершенно ясно, что именно механик и срезал его в свое время, неправильно надевая боковую крышку. Я вспомнил: бывший хозяин мотоцикла говорил, что его механик жаловался — крышка плохо садится. Вот и причина. Заводская инструкция предупреждала об этом, но, как и все прочие, пацан, видать, слишком торопился — или же ему было наплевать.