– Отлично. Ничто не мешает нам отправиться в путь. Оскар, Шарлотта, пристегнитесь. И не забудьте Вилму. Возможно, будет трясти.
Взгляд Элизы затуманился.
– Карл Фридрих?..
– Хм?
– Эта машина…
– Что с ней?
– Не нужно было ее строить. Что-то здесь не так. Я чувствую.
Гумбольдт нахмурился:
– Это просто машина. Все под контролем.
– Но мои чувства подсказывают…
Исследователь взял Элизу за руку и поцеловал в лоб.
– Не волнуйся. Я выбрал такое время, в котором точно ничего не случится. К чаю мы вернемся. Все готово?
Он поднялся на борт.
– Все готово!
Гумбольдт сел впереди рядом с Героном и проверил все в последний раз. Потом кивнул.
– Все в норме. Хорошо, можем отправляться в наше маленькое путешествие. Герон, запускай моторы!
Шарлотта схватила Оскара за руку. Пальцы у него были влажными. Кажется, юноша слегка дрожал. От холода или от волнения, сказать она не могла.
– Все в порядке? – шепотом спросила девушка.
– В порядке. Только… а, все равно.
Ей показалось, что он что-то скрывает, но что именно, сказать было сложно.
– Ты хочешь со мной чем-то поделиться?
Он покачал головой:
– Нет, все отлично.
Обманывать у Оскара всегда получалось плохо. Шарлотта сразу догадывалась, что он что-то скрывает. Но сейчас ей не хотелось задавать вопросов.
Из-под пола донеслось низкое жужжание. Завращались металлические кольца.
– Ты так и не сказал нам, куда мы отправляемся, – крикнул Оскар отцу. – В какое время мы совершаем путешествие?
– Разве я не говорил? – Гумбольдт повернулся к ним, и на лице у него появилась хитрая улыбка. – Тогда пусть это будет для вас неожиданностью. Уверен, вам понравится.
Кольца вращались все быстрее и быстрее. Пол под ногами вздрогнул и завибрировал.
Пахнуло жаром, и в воздухе запахло электричеством. Шум возрастал. Одновременно становилось жарче. Шарлотте показалось, что ее поместили под стеклянный колпак. Горячий воздух поднимался от пола и от сидений, он окутывал пассажиров и проникал под одежду. Сначала чувство было приятным, но совсем скоро пот покатился градом.
– Это временно, – крикнул Гумбольдт. – Когда мы удаляемся из собственного времени, становится жарко, когда возвращаемся – холодно. Лучше не обращать на это внимания.
Легче сказать, чем сделать. От жары невозможно было дышать. Все тело стало горячим.
Потом начались изменения. Все вокруг словно отгородили куском мутного стекла. Шарлотта видела сарайчик, Лену, Берта, Вилли, Мышонка и Элизу, но все они выглядели нечеткими. Потом вдруг из ниоткуда появилось еще трое. Девушка затаила дыхание. Это был Гумбольдт. За ним Оскар… и она сама. Шарлотта со странным чувством смотрела, как она попятилась и вышла из хижины. Затем все вышли из хижины. Странной утиной походкой компания прошла к двери и закрыла ее. Начало темнеть. Свет, проникающий сквозь слуховое окошко, стал совсем тусклым. Утро кончилось, наступила ночь. Электрические разряды на кольцах давали немного света. Шум возрастал, кольца вращались быстрее. Шарлотта расстегнула куртку. Но не успела она добраться до нижней пуговицы, как снова посветлело. Прекрасный теплый вечер. В слуховое окошко упал лучик света и побежал по полу. Потом он погас. Не прошло и десяти секунд. Неужели прошел целый день? Едва в голове промелькнула эта мысль, снова рассвело. И снова стемнело.