Прист пожал плечами:
– Это написано у него на бейджике.
– О, превосходно! – Прист-старший с воодушевлением захлопал в ладоши. – Ты так тонко все подметил, брат.
Настроение Уильяма вдруг изменилось. В первый раз наблюдать столь резкую перемену было страшно, но за пять лет ежемесячных визитов Прист уже привык. И когда Уильям положил руки на край стола, с заговорщическим видом подался вперед и перешел на шепот, Чарли даже не вздрогнул.
– Я раскусил его, брат. Директора. По ночам он наблюдает за мной. Он думает, что я сплю, но это не так. Я уже много месяцев избегаю перехода в стадию быстрого сна, так что мне известно о его ночных визитах, я за ним слежу. Он воображает, что подчинил меня, но он недооценивает свою подопытную крысу.
Чарли мысленно вздохнул. Ему было больно слышать бредовые фантазии брата. Директором Уильям называл доктора Уиткрофта, и у него была навязчивая идея, что это Уиткрофт каким-то образом виноват в его помешательстве и что он постоянно следит за своим творением, испытывая его.
– Доктор Уиткрофт хороший человек…
– Не произноси его имени! – вскипел Уильям. – Он прощупывает меня, Чарльз. Пытается сделать так, чтобы я сорвался. Пытается заставить меня снова начать убивать.
– Это просто наваждение, Уильям. Глупое наваждение.
– Не заблуждайся. Если меня держат в этом заведении, это не значит, что я не могу отличить наваждение от реальности. – Уильям все больше возбуждался, и санитары подошли ближе, готовые быстро положить конец любым проблемам.
Прист и глазом не моргнул.
– У меня есть недостатки, Чарльз, – продолжал Уильям. – У меня неправильно функционирует мозг. Но эта дисфункция не носит органического характера. Это семя, которое посеял в моем мозгу директор. Семя, которое он теперь поливает. И выжидает, подталкивая меня к обрыву.
Тот из санитаров, который выглядел постарше, положил руку ему на плечо. Время посещения подошло к концу.
– Пойдем, Уильям. Давай не будем задерживать твоего брата.
– Он в конце концов доберется до меня, Чарльз! Вот увидишь!
– Пойдем, Уильям, – повторил санитар.
Чарли с грустью наблюдал, как санитары хватают Уильяма за руки. Пять лет назад он без труда сбросил бы их с себя. Но сейчас, растерзанный и смятенный, он был с легкостью ими усмирен.
– Увидимся через месяц, Уиллс, – тихо сказал Прист.
– Он великий манипулятор, Чарльз. Мы не должны допустить, чтобы он победил!
Санитары оторвали пациента от пола и понесли к двери. Он почти не сопротивлялся.
– Я еще не закончил! – вдруг запротестовал он. – Чарльз должен узнать правду. Дайте мне сказать последнее слово!