– И тем не менее он местный. – Разговор начинал Леаттию забавлять, но она решительно свернула к лестнице.
– Ваша светлость, осмелюсь напомнить – дамам напитки и сладости обычно подают в сиреневой гостиной.
– Приятного аппетита. Мне и моим советникам подали на втором этаже, – суховато отозвалась герцогиня и положила руку на локоть подоспевшего Бензора.
– Вы очень много времени проводите с темными магами, – очень тихо, словно себе под нос, пробормотала Жалойна. – Это может навредить вашей репутации.
– Никто, кроме этих магов, не отважился помочь моей матери в трудную минуту. – Вот теперь в голосе правительницы звенели злые льдинки. – И отныне я ценю людей по их делам, а не по знатности или богатству. И запомните все, – поднявшись на пару ступеней, встав вполоборота и оглядев замершую публику, звонко заявила она, – сплетни и злословие в моем дворце отныне запрещены, как и непрошеные советы. Все нарушившие это правило будут строго наказаны.
– Но ведь порка теперь запрещена? – задумчиво пропел чей-то ехидный голосок.
– Мы умеем наказывать так, что порка покажется благодатью, – ласково пообещал Эгрис и кровожадно усмехнулся.
Робкие усмешки вмиг стекли с лиц придворных дам.
Устроившись на балконе, маги в первые минуты, пока слуги разливали взвары и подавали десерт, дружно молчали.
Молчала и Леаттия, глядя на кроны старых дубов и кипарисов, посаженных еще ее предками, и с каждой секундой все сильнее коря себя за несдержанность. Ведь отлично знала, как любят пускать ядовитые шпильки эти приторно-улыбчивые дамы и как много в них спеси и зависти. Но что досаднее всего, давно ведь научилась пропускать мимо ушей кроткие с виду, но желчные по сути намеки, не слышать лживых рассуждений и не видеть кривых ухмылок.
Так почему же сейчас, когда ей так необходима натренированная годами выдержка, она отказывает все чаще? Или раньше обиду и гнев смирял браслет Кайора?
– В Югрет срочно вернулись графы Хиртон и Гресли, – словно невзначай сообщил Вельтон. – Мне прислал известие Швензл. Его агенты – довольно шустрые парни. Я взял на себя смелость послать им приглашение от имени вашей светлости.
– Можете идти. – Нетерпеливым жестом отправив прочь слуг, Леаттия задумчиво уставилась на мага. – К моему великому сожалению, их имена ничего мне не говорят. Отец вспоминал графа Редорна и барона Изле, а еще промышленника Сертиса. Они держались возле нашей семьи до последнего, пока отец Манреха не нашел за ними каких-то провинностей.
– Им всем, вернее, тем, кто еще жив, мы уже написали, – пояснил Эгрис. – По сведениям, которые предоставил Швензл, граф Редорн уже давно погиб, потом умерли жена и старший сын. Остальные потомки перебрались в Банлею. Граф Изле безвыездно сидит в своем поместье почти под горами, а Сертис все распродал и купил заводик и мельницу в Харказе, но там у него дело не пошло, и сейчас он живет довольно скромно.