Он меня проигнорировал. Меня! Проигнорировал.
– Боюсь, что пошлю, – улыбнулся Аррануш, – и не раз. На время, пока Велада не закроет сессию, Морра займет ее место.
– Чего?!
Секретарши или некроманта? Некроманта или секретарши? Что одно, что второе, мне не нравились оба варианта.
– Мы посовещались с Илли, – сова взъерошила перья, с закрытыми глазами восседая на своем насесте и всем видом демонстрируя отказ брать на себя ответственность за дурные директорские идеи, – и пришли к выводу, что это идеальное решение всех наших проблем. Мне нужен секретарь, Морре нужно обживаться в академии. Неплохо совместить приятное с полезным.
Хозяин был настроен категорически.
– Нет.
Директор тоже сдаваться не собирался.
– Ты не сможешь постоянно находиться рядом с ней, она должна учиться жить самостоятельно.
– Я всю жизнь только тем и занималась, что жила самостоятельно, – проворчала я, почесав плечо, которого касался стихийник. Кто бы мне раньше сказал, что прикосновения бывают такими неприятными.
– Теперь ты не только рагра. Тебе нужно научиться жить среди людей.
– Отец…
– Это не обсуждается, – отрезал Аррануш.
Илис нахмурился. Мнения рагры никто не спрашивал. Но я все равно высказалась.
– Ладно, я согласна! – выпалила, думая о чае. Несладком чае.
Две недели чая без сахара, печенья, конфет или пирожных. Я научусь жить среди людей, а он научится жить без сладкого. Будем страдать вместе. Хозяин о моих мстительных планах ничего не знал и продолжал хмуриться.
– Морра…
– А чего? Я знаю расписание Велы. Успела выучить. Ничего сложного в нем нет. Справлюсь.
Я в это свято верила и еще не знала, насколько сильно ошибаюсь. Со стороны ее работа выглядела легкой и совершенно не страшной. Но только со стороны.
Директор, придирчиво осмотрев чашку, осторожно взял ее в руки.
– Приятно, что хоть один из вас способен мыслить здраво. – Он в задумчивости отпил из нее и закашлялся. – Что это?!
– Чай!
Даже хмурый хозяин не помешал мне насладиться восхитительным выражением замешательства на лице Аррануша. На одно короткое мгновение мне показалось, что все страдания одной рагры окупились. Тогда я еще была непуганой и наивной, но директор быстро открыл мне глаза на суровую правду жизни.