Мне досталась тогда маленькая потертая барбариска, которую я молча положила на пол. Нет! Не хочу об этом вспоминать! Не хочу! В носу противно защекотало, а веки стали такими тяжелыми из-за набежавших внезапно слез. Я стала глубоко дышать, чтобы успокоиться. Не хватало еще плакать при коте! Поэтому я и предпочитаю спать одна, чтобы в случае чего нареветься в подушку всласть. Я стиснула зубы, стараясь снова задвинуть это воспоминание куда-нибудь на задворки подсознания. Нет, слеза все-таки скатилась. Надеюсь, никто не заметил.
– Мышка, – сладко и коварно прошептал Фей, чуть приоткрывая глаза и прижимая меня к себе, – по-моему, между нами что-то есть… И от этого твое сердце будет биться очень-очень часто…
Я замерла в напряжении. Слезы моментально высохли. При мысли об абстрактных, возвышенных и абсолютно неуместных понятиях я сглотнула. Нижнее веко левого глаза стало ритмично подергиваться.
– Надеюсь, что это твой хвост? – тихо предположила я самый безобидный вариант.
– Нет! Хвост там, дальше. Это «что-то» очень твердое и… я бы даже сказал, хм, волшебное… – продолжил крестный тем же сладким голосом, демонстрируя кончик хвоста, выглядывающий из-за спины.
Напряжение сменилось животным ужасом.
– А ты можешь заправить волшебную палочку обратно? – шепотом спросила я. У каждого мужчины должен быть стержень. Правда, у кого-то он внутренний, а у кого-то нефритовый.
– Увы, нет. Это – подарок… – продолжил Фей, наслаждаясь моим ужасом.
Ужас медленно перерастал в тихую панику, правда, уже совсем другого рода. Полудохлая мышь? Недобитый голубь? Снулая и дубовая крыса?
– Оно еще теплое? – Я скривилась, представляя, как котик воплощает свою мечту «спать вчетвером». Я, он, его будущий завтрак и мой вчерашний ужин. И все на одной подушке.
– А ты потрогай… – предложил крестный с коварной улыбкой.
Мля… Что бы это ни было, я не собираюсь это трогать, щупать и проверять.
– Давай трогай, не стесняйся!
Его голубые глаза смотрели на меня так, что стало понятно: пока не потрогаю, от меня не отстанут!
А руки с мылом после этого мыть не придется? А если я «случайно» это оторву, он не сильно обидится? А если оно еще тепленькое? Я вдохнула, выдохнула, чтобы успокоиться. Моя рука опасливо пошарила под совместным одеялом. Его рука вложила мне в ладонь что-то теплое и тяжелое. Я медленно достала «находку», которая на поверку оказалась невзрачным украшением с черным камнем. За ним тянулась массивная цепочка. И что это? Это мне?
– Спасибо! – с облегчением вздохнула я. – Спасибо, что это не то, о чем я подумала… Ни первое, ни второе, ни третье.