– Откуда они взялись? – оглянувшись на коллег, негромко спросил Джарвис.
– Подошли с двух сторон, – хмуро фыркнул маг, который выглядел постарше, – но сначала проскакала мимо в сторону хутора тройка всадников. Одеты как гонцы или слуги, но гербов или знаков не имели. Потом в другую сторону пролетел почтовый голубь. А через четверть часа с обеих сторон появились две толпы людей. Шли быстро, вроде как по делу, но мы сразу заподозрили неладное. Мешки были тощие и больше напоминали завернутое оружие, чем обычный багаж. Поэтому мы подняли щиты и отправили подальше лошадей.
– Ничего не кричали?
– Нам – нет, а между собой перебрасывались короткими приказами, и сразу стало ясно, что это не первое их нападение. Мы отправили тебе вестника и замкнули малый круг, но у них пара арбалетов оказалась с магическим ускорением. Вот Юджина и задело. Болт шел прямо в сердце, но амулет отвел.
– Мы над дорогой, опускаемся, – предупредил Джарвис. – Вокруг никого не вижу. Кто сядет на козлы? Тут недалеко. Юджин пусть едет в карете, мы верхом.
– Лошадей пять, – предупредил старший маг и запоздало представился: – Я – Вагор.
– Одна пойдет с грузом, – мгновенно нашел выход Джарвис. – Возьмете в углу мешки с овсом. Кормить чужим кормом своих животных не будем.
Вагор с уважением кивнул и нырнул за другом в захлопнувшийся за ними люк. Сфера сжалась, отодвинулась от стоящих на дороге лошадей и, легонько скрипнув, мягко осела на выросшие колеса.
– Скоро будем на постоялом дворе, – торопливо пояснил Джар и выскочил наружу.
Леаттия только молча кивнула ему вслед, внимательно разглядывая, как съеживаются, меняют облик и размеры стены, оконца и диваны сферы, превращаясь в потертое нутро далеко не самой богатой дорожной кареты, освещенной обыденной масляной лампадой. Вскоре по обоим бокам прорезались обычные для повозок такого ранга дверцы и одна из них распахнулась, впуская внутрь молодого мага.
Он скромно устроился в уголке и закрыл глаза, намекая, что ему сейчас не до разговоров, и Леа понятливо отвернулась к окну. Ей и самой не хотелось бы ничего говорить после того, как заглянула в безжалостные глаза смерти.
Повозка мягко тронулась с места, и уже через несколько минут копыта лошадей зацокали звонче. Замелькали темные очертания строений, подслеповато подсматривающих редкими оконцами, за которыми тлели ночники.
– Мест нет, – зевая, буркнул здоровенный мужик, выглянувший в полуоткрытую дверцу одноэтажного строения. – Все занято.
– А кто в селе пускает на ночлег?
– Да кто ж вас пустит среди ночи? – изумился охранник, но как-то не очень убедительно.