В следующую секунду на него обрушились неистовые потоки воды и горы снега, а над магистрами замерцали разноцветные переливы щитов. Только Джар, сидевший рядом с Леаттией, не возвел над собой щита, и это неожиданно тронуло ей душу. Но не узнать о причине такой беспечности хранительница все же не могла.
– Учитель, – отчего-то при магистрах хотелось обращаться к нему именно так, – а ты не успел закрыться?
– Почему ты так решила? – Синие глаза смотрели заинтересованно и настороженно.
– Ну, над всеми светятся такие пузыри, как на лужах после дождя, а над тобой нету, – пояснила Леаттия, начиная подозревать, что задала магам новую задачку.
Иначе с чего бы все они замерли, поедая ее недоверчивыми взглядами, словно у нее посреди лба вырос рог? И даже закопченный скептик, потерявший и остатки шевелюры, и всю одежду, забыл о необходимости стыдливо присыпать снегом худое тело и раскрыл от потрясения рот.
– И какой у меня пузырь? – с сомнением осведомился Леонтис, предупреждающе глянув на Джара.
– Радужный, как болотная вода, – уверенно ответила заметившая этот безмолвный разговор хранительница. – На Эгрисе тоже такой, но синего больше, на Загерсе – сине-зеленый, у Тирнеза – рыжий и немного фиолетовый. А что это значит?
– Это цвет стихий, – отправив Гвелосу лежавшее на диване яркое покрывало, пояснил глава гильдии. – И видеть его могут только сильные маги. Вернее, могли до сих пор. А ты не должна была… и раньше, по-моему, не видела.
– Извини, Эгрис, – вежливо возразила хранительница, – но я вижу это с того самого момента, как ты вел меня порталом.
Магистры дружно перевели взгляды на главу.
– Пытался, – поморщился он, – и чуть все не сгорели. Хорошо, что догадался прервать путь и создать прудик.
– Тогда понятно, – вздохнул Бензор, – почему ты этого не рассказал.
– Зато я теперь знаю, что вы тогда чувствовали, – приковылял из занавешенного покрывалом угла полностью одетый Гвелос, бочком устроился на стуле и жадно сцапал подвинутый ему внушительный кубок с каким-то питьем.
– Тебя вроде в лицо ударило? – подозрительно прищурился Джар. – Почему же ты сесть не можешь?
– И в кого ты такой внимательный? – огрызнулся тот, отставил пустую посудину и, ничуть не смущаясь, признался: – Я думал, она ударит в ту сторону, откуда нападают. Создал крошечный шарик холода, увел в дальний угол и оттуда бросил… вернее, только приказ отдать успел. И тут оно долбануло меня самого и сразу подожгло.
– Скажи спасибо, что ударило сразу, – жестко глянул на экспериментатора Эгрис. – Вон принц Филимон за такую попытку всю жизнь игрушечные войска в битвы водил.