— А почему не пускаешь внутрь? — не отступаю я, и все пристальней вглядываюсь в лицо напротив.
— Да, у меня не прибрано. Я тебя не ждал сейчас. Давай я тебе вечером позвоню? — пытается отделаться от меня Кирюша.
Мне надоела эта игра в кошки-мышки, и я решила играть по-крупному.
— Дорогой, — с придыханием и глядя томно в глаза, сказала я. — Я так соскучилась. А сегодня у меня праздник, и я хотела провести этот замечательный день с тобой. В твоих сильных объятьях, — я подошла к нему в плотную и начала играть обольстительницу. Я провела коготками по его плечам, спускаясь к бицепсам, не забывая стрелять глазками.
От моего взора не ускользнул тот факт, что под полотенцем он напрягся. Но глаза бегали, словно на Формуле I. Да, дорогой, ты влип. А я все знаю.
— Ну, что же ты, Кирюш? Или блонди с шикарной грудью лучше проверенной меня? — Кир уставился на меня с открытым ртом, пытаясь отрицать, но я не позволила. — Да, Кирилл, ты подвел меня. Тебе должно быть стыдно. А я прощать не собираюсь. Сегодня ты испортил мне такой знаменательный день. И кто ты после этого? Догадайся сам, называется. Ладно, это твои проблемы.
Я развернулась и пошла вниз по лестнице. Я не бежала, я просто шла не оглядываясь. За спиной с грохотом закрылась дверь. Он понял, что ничего не светит ему в плане прощения и реабилитации. Я держалась из последних сил, когда вышла из подъезда. Слезы обиды рвались пролиться из глаз. Я добрела до машины в состоянии «не стояния». Не знаю, как доехала до дома. Но только здесь я смогла расслабиться и проанализировать, что произошло.
Ванна приняла мое бренное тело в теплые воды, а запах шоколада защекотал мои утомленные рецепторы. Я прикрыла глаза. Снова пронеслись картины обнаженного Кирилла и голой блондинки. Да, я никак не соответствую его предпочтению.
Я довольно высокая, если средний рост считается таковым. Неплохая фигура, близкая к идеалу модных журналов. Что ему не нравилось в моем теле? Чистая и нежная кожа с легким загаром. Да, я не блондинка, но и страшной себя не считаю. Прямые шоколадные волосы до лопаток, густые ресницы, миндалевидные глаза нежно-карие, многие бы назвали их теплого оттенка.
Наверно, это не я такая, это он не такой, кто мне нужен. Вот и пусть теперь локти кусает. А я себя брошенной и преданной не считаю. По крайней мере, так я думаю. Ну, а что грустить и реветь, если я себя считаю сильным волевым человеком. Да и подруга всегда говорила, что Кирилл не для меня. «Он идет на поводу своих желаний, — говорила Ирка. — А они у него формируются в штанах». Теперь и я в это поверила.