Поэт не ставил основной целью оценить воинские заслуги Барклая. Он писал: «Стоическое лицо Барклая есть одно из замечательнейших в нашей истории. Не знаю, можно ли вполне оправдать его в отношении военного искусства; но его характер останется вечно достоин удивления и поклонения».
Он был весьма далек от стремления видеть причины удач Кутузова в одном лишь его следовании стратегическим планам Барклая, ибо поэт говорил и о «превосходстве военного гения» Кутузова, о том, что он «один облечен был в народную доверенность, которую так чудно... оправдал».
В ответ на полемику, связанную с «Полководцем», Пушкин напечатал одновременно с «Объяснением» фрагмент написанного еще в 1831 году стихотворения «Перед гробницею святой...», в котором восхищался воинской доблестью и незаурядным полководческим талантом Кутузова, «маститого стража страны державной», «смирителя всех ее врагов».
С душевным трепетом, с поникшей головой он стоит перед гробницей великого полководца. Он славит «старца грозного» Кутузова, «столпов нависшие громады и их знамен нависший ряд».
Поэт восклицает:
Под ними спит сей властелин,
Сей идол северных дружин,
Маститый страж страны державной,
Смиритель всех ее врагов,
Сей остальной из стаи славной
Екатерининских орлов.
В твоем гробу восторг живет!
Он русский глас нам издает;
Он нам твердит о той године,
Когда народной веры глас
Воззвал к святой твоей седине:
«Иди, спасай!» Ты встал — и спас...
Это стихотворение вносило полную ясность в оценку Пушкиным военной деятельности Кутузова. Пушкин отдает должное воинским подвигам, прозорливости и мудрости народного полководца М. И. Кутузова, высоко ценит его полководческий гений «стража страны державной».
Владелица альбома
Владелица альбома Елена Павловна была для Пушкина человеком, которому он мог доверительно сообщить даже полный текст своего «Полководца». Елена Павловна, урожденная Фредерика-Шарлотта-Мария, принцесса Вюртембергская (1806—1873), в 1823 году вышла замуж за младшего сына Павла I — великого князя Михаила Павловича. Если ее муж Михаил Павлович, по свидетельству Ф. Ф. Вигеля, «ничего ни письменного, ни печатного с малолетства не любил, из музыкальных инструментов признавал только барабан и презирал занятия искусствами»[105], что характерно и для Николая I, то Елена Павловна была человеком незаурядным, энциклопедически образованным, поражавшим всех широтой и бойкостью своего ума. Будучи парижанкой по воспитанию и характеру, она чувствовала себя чужой среди таких людей, какими были Николай I и Михаил Павлович. Она дружила с либеральными государственными деятелями, литераторами, музыкантами, артистами, учеными, которые собирались во флигеле Михайловского дворца, у княгини О. Одоевской и княгини Е. Львовой. Елена Павловна была хорошо знакома с В. А. Жуковским и П. А. Плетневым (которые обучали ее русскому языку), А. И. Тургеневым, В. Ф. Одоевским, П. А. Вяземским, А. Г. Рубинштейном, М. Ю. Виельгорским, Ф. И. Тютчевым, И. С. Тургеневым. Она живо интересовалась литературой и искусством. Николай I нередко советовался с нею в семейных делах и при всей своей самонадеянности прислушивался к ее мнению. И все-таки подозрительно относился к либеральничанию княгини.