— Мне нравится мой талант, но погоня зомби ужасает. Если он станет ценой моей свободы, может, и следует им пожертвовать. Ты не могла бы забрать мой талант и положить туда, откуда взяла? — Потому что именно так девушка его и получила. Брианна родилась (не была доставлена) в Обыкновении и пришла в Ксанф вместе со своей Волной. Обыкновены магией не владели. Но однажды она повстречала дневную кобылицу, которая и подарила ей найденный где-то талант, и с того времени, уже целых полгода, они дружили. Таким образом, Брианна была единственной представительницей оригинальной Чёрной Волны, обладавшей магией. Дети, доставленные (не рождённые) уже здесь, получили таланты, но им было не более шести лет.
Ромашка печально развела руками.
— Нет, я не могу этого сделать. Тебе лучше отправиться за Ответом к доброму волшебнику.
— Но ведь он требует год службы за Ответ — и чаще всего он настолько зашифрован, что его совершенно невозможно понять. Я слишком молода, чтобы проходить через такие страдания.
— И всё-таки этот вариант мне кажется лучшим для тебя.
— Скорее всего, он просто посоветует мне смириться с судьбой.
— Если он так скажет, можешь быть уверена, что так оно и есть.
— Но я в отчаянии! Если этот зомби поймает меня, он тут же сыграет свадьбу и объявит меня королевой зомби, а мне всего пятнадцать. Подобная участь хуже смерти, — Буквально выражаясь, она была права, ведь зомби и находились за пределами возможностей смерти, которая и без того считалась жуткой. Но влачить жалкое существование, распадаясь при этом на куски, было намного хуже. Да ещё и аистов с зомби вызывать — брррр! Лучше она позволит растерзать себя оборотню или вампиру.
— Знаю, что это ужасно, — посочувствовала Ромашка. — Но я не в состоянии лишить тебя обретённого таланта.
— Почему? Я же из Обыкновении. Магия не может прилегать ко мне слишком плотно.
— Не могу объяснить.
— Но за мной гонятся зомби!
Ромашка вздохнула.
— Я знаю, милая, и это, в самом деле, кошмар. Я не говорю, что не хочу тебе помочь. Я говорю, что не могу — и не могу объяснить причину.
Брианна разрыдалась. Ей было стыдно за свои слёзы, но избежать реакции на стресс не вышло.
Ромашка, чувствительная к чужому горю так же, как и любой человек, не выдержала.
— Может, нам удастся пойти на компромисс.
Лицо девушки прояснилось: — Да?
— Я скажу тебе то, чего говорить нельщя, в грёзе… но потом заберу её, и ты ничего не будешь помнить.
— Но чем это мне поможет?
— В грёзе я всё тебе объясню, и ты сама поймёшь. А когда поймёшь и согласишься, что надо спросить доброго волшебника, то проснёшься и будешь помнить только, что согласилась на это, узнав всю историю целиком. Тогда ты сама захочешь пойти к Хамфри, зная, что я не могу тебе помочь, несмотря на то, что хотела бы.