– Однако Хана Ивана пора окоротить, – возмутился питерец. – Совсем распоясался. На коллежских советников нападает.
Петр помахал огромной ручищей:
– Попадись он мне, я ему – ух!
– Или он тебе, – съязвил Ракогон.
Сыскные стали писать протокол, а Лыков ушел. Он заглянул в градоначальство, где узнал, что на его имя пришла наконец посылка из Департамента полиции. Это были выписки из дела о восстании в Воронежском дисциплинарном батальоне. Там могли быть подсказки, как ловить Цецохо и его людей. Алексей Николаевич засел в номере и стал изучать присланные материалы.
Батальон стоял в слободе Придача в окрестностях Воронежа. Туда ссылали в качестве наказания провинившихся солдат. Шла война с Японией, на которую призвали ратников из деревень. Мужики воевать не хотели, да еще социалисты мутили воду. В результате в батальоне скопилось девятьсот семьдесят нижних чинов, из которых около ста были самого преступного поведения. Они и стали зачинщиками бунта. Два десятка офицеров не могли справиться с этой массой, но жестоким обращением с заключенными усердно приближали бурю. И в итоге гром грянул.
Основанием для недовольства стала плохая пища. Толпа нижних чинов вышла на плац и потребовала улучшить питание. Начальник батальона приказал разогнать их, но переоценил свои силы. Среди бунтовщиков оказались умелые зачинщики. Солдаты взломали цейхгауз и захватили винтовки. Началась охота за ненавистными офицерами и унтерами. Один офицер был убит, остальные спаслись бегством. Восставшие захватили казарменный городок и после этого разделились. Часть с оружием в руках двинулась по дамбе на Воронеж, чтобы освободить из тюрьмы заключенных. Их остановили перед Чернавским мостом верные правительству части – две роты пехоты и казаки с драгунами. Последовала вялая перестрелка с обеих сторон. Простояв возле моста полдня, неудавшиеся освободители вернулись назад.
Тем временем вторая часть бунтовщиков занималась привычным делом. Вожак восстания Малиновский, популярный в батальоне пьяница и балагур, направил своих собутыльников громить винный склад. Солдаты перепились, зажгли казармы и несколько жилых домов в самой слободе. Начались грабежи и насилие. Безобразие длилось всю ночь, а утром в Придачу вошли войска, и перетрусившие бунтовщики стали сдаваться. Более пятисот нижних чинов бросили оружие без боя, остальные рассеялись по окрестным деревням. Придача находилась на возвышенном месте, со всех сторон окруженном непроходимыми болотами. Сотни беглецов с оружием в руках, спасаясь от наказания, присоединились к крестьянским восстаниям. Их пришлось долго ловить, некоторые при аресте погибли.