Несколько раз обрулив заторы, мы вскоре проехали деревню и снова двигались по казавшейся бесконечной трассе.
— Сань, херово выглядишь, — внезапно проговорил Федор, стоило мне привалиться виском к стеклу. — Поспать бы тебе.
— Спасибо, — хмыкнул я, мысленно добавив, что не настолько им доверяю, чтобы взять и уснуть, как беспечный молодец.
— Да че спасибо-то? — возмутился танк. — Всем нам нужно быть в хорошей форме, чтобы выжимать из чипа максимум!
Усталость как рукой сняло, но виду я не подал. Весь обратился в слух и будто бы безразлично спросил:
— А? Что ты имеешь в виду?
— Как что? — удивился Федор. — Всего лишь то, что чем лучше ты себя чувствуешь, тем быстрее растет синхронизация с чипом. Здоровый сон, хорошая еда, позитивные эмоции — вот уже половина необходимого для роста и набралась. Хотя в нынешнем дерьме эта половина может даться сложнее, нежели вторая… — он протяжно вздохнул.
Мне не терпелось узнать про вторую часть, однако при Арсении показывать неосведомленность казалось опасным. Пусть воспринимает меня как сильного, необходимого для общего выживания бойца.
Будто насмехаясь над моими мыслями, громко заурчал живот.
— Покушать было б неплохо… — философски изрек танк. — Да и отлить бы не помешало, — он всмотрелся вдаль, глянул в зеркало заднего вида и, сбавляя скорость, объявил: — Готовьтесь, сейчас будет остановка.
Ни я, ни телепат спорить не стали. Парнишка, вернув танку свободу воли, снова уткнулся в телефон. Однако я ни на минуту не сомневался, что и через смех в наушниках он прекрасно слышал, о чем мы тут беседовали.
Федор не стал рисковать и лезть на заснеженную обочину. Чисто символически прижался вправо, остановился и переключил коробку в «паркинг». Мотор глушить не стал и первым распахнул дверь, по старой водительской привычке сперва глянув в боковое зеркало.
— Холодно, черт! — выругался он, отойдя на два метра и расстегнув ширинку.
Я впервые за долгое время по-доброму усмехнулся. Простота этого парня поражала. Еще больше удивляла и вызывала уважение способность сохранять присутствие духа в «нынешнем дерьме».
— Везет тебе, Саня, — пуская струю и не оборачиваясь, проговорил он. — Мы так пятками сверкали, что с Сеней в тоненьких курточках сбежали. Один ты в нормальной.
Тут танк полностью прав. Я щеголял все в той же куртке, что и в свой последний рабочий день. Одежда будто приросла ко мне: в ней я был и на «операции», и в аквариуме джеков.
Достал из карманов шапку, шарф, пачку сигарет и закурил, встав возле Федора. Покончив с мокрым делом, вместе с танком подошли к кузову пикапа. Пошурудив ключом в замке, Федор поднял крышку и откинул борт.