Климат-контроль работал исправно, и наш водитель не мерз. Все втроем мы грызли неизвестные батончики, напоминающие шоколадку «Пикник», да запивали странной бурдой — помесью едкого энергетика и морса. Всего лишь от одного батончика и пол-литровой бутылки я почувствовал насыщение и прилив сил.
— Теперь часов двенадцать есть не захочется, — констатировал Федор, допив энергетик. — Как ни крути, а эти военные разработки — крутые штуки! Ну-с? Может, музыку включим? Радио не работает, но флешка есть. Интересно, что слушает Наталья?
Сам предложил — сам и решил. Через несколько мгновений в салоне зазвучал Бетховен.
— Хм, не удивлен, — разочарованно протянул танк, сведя звук к минимуму. — Давайте лучше обсудим наши дальнейшие планы.
— А что их обсуждать? — удивился я. — Хочу вернуться домой.
— Но ты же понимаешь, что… — Федор запнулся, тяжко вздохнул и произнес: — Что дома-то больше нет.
Я ответил не сразу, молча разглядывая темный лес за окном. Конечно, я понимал. Рассказ Арсения и увиденное по дороге давали очень калорийную пищу для размышлений. Но я старался загнать эти мысли подальше. Что меня ждет дома? Что с матерью? С отцом? Ведь, скорей всего…
— Сань, ты должен приготовиться к худшему, — твердый голос водителя прервал мои размышления. — Я сам из Сиба, — неожиданно заявил он, — уже пять лет как сирота, жил один. Мне легче. А вот у Сени неделю назад родители стали двергусами. Представь, какая ирония судьбы? Именно наш отряд отправили в Барнаул — его родной город, где он с ними и столкнулся. Как ты понимаешь, город отбить у нас сил не хватило. Но… парень лично подарил родным спасение. А ведь ему всего пятнадцать, понимаешь! В пятнадцать лет знать, что твоей матери и отцу не помочь! В пятнадцать лет взвалить на себя ношу! Наталья хотела сама, но Сеня не позволил…
— Зачем ты это ему рассказываешь? — послышалось с заднего сидения.
— О, мне показалось, ты уснул, — смутился Федор. Я же окончательно уверовал в то, что парень все слышит. С ним явно придется держать ухо востро.
— Тьфу… — хмыкнул телепат и посмотрел на меня. — Мы будем рады за тебя, если твои родные еще живы. Но начинай готовиться к тому, что их больше нет. Вполне возможно, что в данный момент из тех людей, кого ты когда-либо знал, остались только я и Федор.
Я смотрел через лобовое стекло, раз за разом прокручивая в голове слова Арсения и Федора. После чудо-батончика и энергетика сон окончательно улетучился, перестало ныть тело, остыла голова. Мы ехали молча, слушая теперь уже Моцарта.
Эти двое будто нарочно не беспокоили меня, давая возможность обдумать все произошедшее за последнее время. И если в искренность Федора я верил, то второй… по-любому что-то замышляет.