Чем больше он говорил, тем сильнее напрягалась Рея.
— Ты закончил? — поинтересовалась она и провела ногтем по его груди, на этот раз прорезав кожу до крови.
В глазах Реи появились красные точки — на поверхность стал всплывать демон, которого она так старалась спрятать.
— Да, — ответил Гидеон.
О том, что в Рее живет демон, черпавший силы в ссорах, воин узнал лишь за несколько недель до этого. «Хотя, наверное, не стоит винить во всем демона, — решил он. — Она была той еще стервой и до того, как он в ней поселился. Взять хотя бы то, как она обращалась с моей милой Скарлет в тюрьме». Рея вполне могла бы научиться контролировать свою темную сторону, но решила не делать этого.
Гидеон и его друзья были ярким примером того, что обуздать демонов вполне возможно. Когда-то демон Рейеса жаждал причинять боль всем окружающим, но Рейес научился сублимировать это желание и стал ранить себя, чтобы спасти других. Некогда демон Мэддокса, Насилие, пытался заставить его взрываться из-за каждого сказанного в его присутствии слова, любого случайного прикосновения. Но в конце концов Мэддокс овладел способностью сдерживать гнев. Демон Люсьена, Смерть, стремился украсть души всех, с кем сталкивался, но Люсьен научился ждать до тех пор, пока люди не умрут сами, а затем уже поддавался порыву. Гидеон мог приводить все новые и новые примеры. Каждый носитель демона был не понаслышке знаком с внутренней борьбой и испытаниями и делал все возможное, чтобы приручить сидевших внутри их зверей, подавить свои самые темные желания. Рея могла поступить так же, но не стала делать этого. Она предпочла сеять раздор даже среди тех, кого должна была любить и защищать.
— Я поняла, — внезапно произнесла Рея, криво улыбаясь. — Ты имеешь в виду одно, а говоришь совершенно противоположное. Ты считаешь Скарлет невинной и думаешь, что я должна была нянчиться с ней. Но ты не в курсе того, что она спланировала заговор против меня. Девчонка с самого начала хотела убить меня и забрать мою корону. Она даже спала с моим мужем, вашим предводителем.
«Все это ложь», — подумал Гидеон. Несмотря на то что он слышал, как его демон урчит от удовольствия, воин испытывал такой сильный приступ ярости, который не случался с ним никогда прежде. Но причиной тому была не Скарлет, на которую он никогда не стал бы сердиться, а Рея. «Да как она смеет говорить такие вещи о моей женщине!» — возмущался Гидеон. Правда, он был вынужден признаться себе в том, что от него не ускользнула ирония в словах богини.
Гидеону очень хотелось наорать на эту женщину, рассказать ей о своих настоящих чувствах к ней и к Скарлет. Он жаждал, чтобы она знала все это, и больше чем когда-либо переживал, что не может высказать ей все так, как оно есть. «Если бы мне не нужно было сохранить силы…» — думал он. И терпел. Ради Скарлет.