Эти кабинки, изначально названные флекси-симами, появились на рынке в середине прошлого века, и поначалу служили исключительно ради психоразрядки. В те времена нервное истощение из-за перегруженности информацией было обычным делом – особенно в густонаселённых массивах – и так как далеко не каждый мог позволить себе ежедневно выбираться в глушь, чтобы отдохнуть от скоростей городской жизни, народ скупал эти симуляторы. Нейронный интерфейс позволял перемещаться куда угодно и делать что угодно, не выходя из комнаты и вообще не вставая с места. Виртуальная реальность на лету подстраивалась под любую прихоть пользователя, что позволяло быстро сбросить напряжение.
Потом человечество догадалось искусственно ограничить и нормировать информационное воздействие, и популярность флекси-симов пошла на убыль. Появились более современные симуляторы с технологией псевдоприсутствия. Устаревающие морально и технически флекси-симы несколько раз переиначивались под разные цели – некоторые модели даже использовались для подготовки астронавтов – но со временем все они отправились на свалку истории.
Только одна модификация устройства столетней давности до сих пор находила какое-никакое применение. Её-то в народе и называли “койкой”. Суть была в том, чтобы соединить между собой два или больше флекси-симов, дабы их пользователи могли находиться в одной симуляции. И чаще всего это делалось во имя максимально реалистичного виртуального секса.
В раннем студенчестве Рун, пытаясь вписаться в новую компанию, многое повторял за университетскими приятелями, а потому с принципом работы “койки” был знаком не понаслышке. Амина, судя по всему, тоже не впервые пользовалась нейронным интерфейсом флекси-сима; они быстро отрегулировали настройки симуляции и нетерпеливо нырнули в неё, затаив дыхание, точно искатели жемчуга – в море.
...Прямо по центру большой полутёмной комнаты стояла огромная квадратная кровать с балдахином. В углах тускло поблескивали зеркала, отражая свет сотен свечей. Здесь не было ни окон, ни дверей; вместо потолка в высоте застыл насыщенный звёздами и цветными туманностями космос.
Они оба были почти без одежды. Амина стояла напротив в одном лишь чёрном пеньюаре, который облегал её тело подобно тонкой дымке. Рун привлёк женщину к себе, обнял за талию, запустил руку в распущенные волосы – стараясь двигаться так, как если бы всё это было на самом деле.
– Даже не верится, – прошептал он, – что симуляция может быть настолько приятна.
Канзи хитро улыбнулась, приблизила свои губы к его губам, но не коснулась их, дразнясь. Рун попытался вырвать поцелуй, но Амина кошачьим движением уклонилась, утекла куда-то в сторону; после непродолжительной борьбы она упёрлась руками в грудь Этингера, с силой толкнула – и тот оказался сидящим на кровати.