Эта обстоятельная речь немного успокоила Арджина и остальных. Эн рассуждал как здоровый человек или очень умело таковым притворялся. И во многом – если не во всём – он был прав.
На лицах Рэна и Кира всё ещё блуждала тень недоверия, и гном даже открыл рот, чтобы что-то сказать, как вдруг заговорила Литесса. Спокойно и без видимых сомнений.
– Я вообще не понимаю, с чего вы взяли, что с ним что-то не так. Он стал чуть веселее – так мне лично это больше нравится, чем наблюдать его кислую мину. Говорит сам с собой – ну и что, мне давно за двести, я иногда во сне наизусть трактаты по эфирным слоям проговариваю. По-моему, вы себя накручиваете. Это всё от нервов. Спокойнее надо быть.
Четыре пары глаз уставились на неё. Три – с изумлением, четвёртая, Энормиса – с лукавым прищуром. Арджин, в чьё поле зрения попали все участники беседы, заметил, как чародей едва заметно кивнул Стальной Леди. Та не отреагировала.
– Но они правильно сделали, что подняли эту тему, – сказал чародей. – Если возникают вопросы, лучше их задавать. Сейчас не самое лучшее время для размолвок, их нужно устранять сразу.
На этом разговор заглох. Разведчик подумал про себя, что они, возможно, и вправду поторопились с такими категоричными выводами. Рэну, судя по всему, тоже полегчало. И только Кир мрачно уставился в сцепленные в замок руки, думая о чём-то своём.
Океан шумел беспокойными волнами, омывая покрытый снегом берег – узкую белую полоску между водой и оставшимся позади Острохолмьем. Изо рта вырывались облачка пара, гонимая ветром прохлада оставляла на лицах румянец. Дышалось легко, даже несмотря на сплошную пелену светло-серых облаков – ведь здесь они были настоящими, а не хмурыми проявлениями погодной аномалии.
Литесса пробежалась взглядом вдоль берега в поисках каких-нибудь построек, но сколько охватывал глаз вокруг простирались лишь голые камни. Наверное, бывшие имперцы строили свои корабли где-то в другом месте.
Отряд прошёл оставшееся расстояние быстрее, чем предполагалось – минули всего сутки с того неприятного разговора, в котором архимагессе пришлось выгораживать Энормиса от вполне обоснованных обвинений в сумасшествии. Но даже за это короткое время настроение в их компании поправилось, и напряжение немного спало. Только до безобразия нервный гном словно нарочно выводил волшебницу из себя. Она привычно подавляла свои вспышки, потому как для них сейчас и вправду было не время.
«Бестолочи, – думала она, наблюдая за тем, как Эн подобрал камень и швырнул его как можно дальше в океан. – Захотели выяснить отношения. Думайте головой наконец! Нам осталось совсем недолго до встречи с такой силой, которая вам и не снилась. И встречу эту не отменить. Как только Грогган соберёт эссенции, мы все тут превратимся в кашу из элементарных энергетических связок, так что выхода нет. Пойдёте и жизни отдадите, если надо. Сошёл с ума Энормис или нет – кому какая разница? Он – это всё, что мы можем противопоставить превосходящему нас силой тирану. Конечно, он свихнулся, но так даже лучше. В здравом уме ему нипочём не одолеть человека в сером, а так появляется призрачный шанс. Вздумали они беспокоиться… Ладно Арджин, от него толку – чуть. Гном тоже почти бесполезен. А вот наш светящийся мальчик может очень даже пригодиться. Так что пусть лучше они думают, что всё в порядке. Даже если мы все там подохнем, я не дам этому уроду смеяться надо мной. А ещё есть Вернон, которого я должна убить за худшее из предательств. Лично. Моя дочь погибла, мой орден отвернулся от меня, мой мир стоит в шаге от адского котла, и всё по их вине. Нет, мы пойдём туда и сделаем всё, что в наших силах и даже больше – лишь бы твари поплатились».