— Я не понимаю Вас, господин оберст. Вы…
— Фреш написал на него рапорт, — не дав договорить, прервал Кюстер. — Как я понял из его слов, им заинтересовалось «CD», поручив нашему особому отделу взять «под контроль».
— А что послужило поводом?
— Он мне ничего вразумительно объяснить не смог. Промямлил про какую-то анонимку и расплывчатый рапорт фельдполиции, который еще похлеще той самой анонимки, — Кюстер потянулся в карман за папиросами, — да что ты, сам не знаешь, как общаться с этими «невидимыми бойцами тайного фронта»? Все как от одного папы — мутнее некуда.
— Но в чем его подозревают, он что-то конкретное сказал?
— Ничего определенного, — откусив кончик мундштука, он прикурил папиросу. — Но есть подозрения в связи с… — Кюстер махнул куда-то в сторону, — с евреями.
— Дурь какая. Как Маер может быть связан с этим, — произнес Шеф, не решаясь произнести вслух того, что только что услышал от своего начальника.
— Вот и я о том же. Второй день голову ломаю.
— Может, они там чего напутали. Маер сейчас почти полностью восстановился. По крайней мере, не такой заторможенный, как в первое время после госпиталя. А изменения, — Бренеке на мгновение задумался, — если и есть, то в лучшую сторону. Живой он какой-то стал.
Между ними вдруг повисла все более затягивающаяся пауза. Каждый пытался осмыслить услышанное.
— Ну, ты в любом случае, — первым прервал молчание Кюстер, — будь начеку. И если что, сразу ко мне. Понял?
Бренеке, не ответив, лишь выразительно махнул головой.
Кюстер тем временем, посчитав разговор оконченным, повернул на 180 и направился в центр диспетчерской, где стоял дежурный.
— Сколько они в воздухе?
— Двадцать восемь минут без малого, господин оберст, — мельком кинув взгляд на хронометр, отрапортовал дежурный.
— Сажайте их. Хватит керосин жечь.
— Борта 3, 7, 13 и полста семь. Задача выполнена. Заходите на посадку, начиная со старшего группы. У земли ветер юго-западный 7—9 метров…
— Как ты думаешь, Густав, мы ни в чем не ошиблись?
— Нет, я уверен в правильности нашего решения и в своих подчиненных, — откуда-то из-за спины раздался негромкий голос Шефа.
— Хорошо.
Самолеты, между тем, перестроившись в колонну, стали по очереди заходить на посадку. По их периодичным пошатываньям легко читалась низкая техника пилотирования, которая была заметна невооруженным глазом даже людям, далеким от авиации.
— Хлебнем мы еще с ними.
Первый мессершмидт с бортовым номером 13 на малых оборотах заходил на посадку. Возле самой земли машину начало водить из стороны в сторону, и стало казаться, что авария неминуема, но, к счастью, все обошлось. Шасси, наконец, соприкоснулись с грунтовкой, и самолет, после нескольких небольших рывков, ровно пошел по ВПП.