Не был он и сильным боевиком, так что, когда руку распорол жгут тьмы, все что смог Рамир, это окружить себя каменными щитами… и это было его ошибкой.
Тьма оказалась внутри, она заполонила все пространство под щитами, предназначенными для отражения фронтальных атак.
А потом над городом пронесся полный боли крик, когда клубок тьмы впился в тело вампира, поглощая его целиком, не оставляя тем, кто будет искать бедного стихийника ни единого шанса.
…Ночь выдалась отвратительной. Он готов был подписаться под каждым словом человеческого высказывания о полосах в жизни и свою нынешнюю точку считал под хвостом у зебры.
Жизнь была закончена.
Дикая красотка с серыми глазами и черными волосами, о которой он мечтал последние десять лет – дала ему окончательный от ворот поворот. И смотрела! Как она смотрела! Снисходительно, самоуверенно. Будь она мужчиной, за такой взгляд он бы вкатал ее мордой в асфальт и заставил бы умыться кровью.
А ей ничего сделать не смог, только смотрел, пытаясь не скулить побитым щенком. Он и стал то неведомым из-за нее, обманул того «сира», который выбрал его на обращение, даже не подозревая о том, что его «птенец», его самого старше и мастер Правящих, который таким неоперившимся «неведомым» может крутить, как ему вздумается.
Он был сильным, красивым, умным, богатым.
А она, она, она!
Отказала…
Еще и посоветовала, не вздумать никому говорить о том, на кого он глаз положил. Засмеют!
А что? Что в ней такого? Да, красивая. Но скромная…
Да, милая и такая беззащитная.
Модельками какими-то занимается, вечно прячется за спиной своего патлатого сира!
Этого самого сира – он тоже ненавидел. Готов был порвать на мелкие кусочки, вгрызться волком в глотку, лишь бы забрать эту красоточку.
Только он даже сражаться не стал, этот… сир. Посмотрел как на ненормального, расхохотался и ушел!
А он остался стоять как оплеванный.
Была еще дочка, девочка. Но к той приближаться было страшно. Та смотрела своими глазами, и под ногами словно земля сыпалась.
А эта красоточка. Как же хотелось ее получить. Как же хотелось запустить руки в каскад этих волос, намотать их на руку и ударить ее об стену. Раз, другой, чтобы знала, кто ее хозяин.
Как же хотелось заставить ее плакать и умолять о пощаде. Хотелось…
Он усмехнулся и откинул голову на спинку кресла. Под ногой звякнула покатившаяся бутылка с виски.
Чтобы ему не хотелось, теперь это невозможно. Красоточка отказала, а взять ее силой – это надо было попасть в особняк в обход всех защитных заклинаний.
И чтобы ему ни хотелось, какие бы мысли его не терзали – все было напрасно. Жизнь была кончена.