Почему, скажем, молодые супруги столь редко уживаются под отчим кровом? Зачем воюют со стариками, норовя отделиться? Да чтобы потом без помех закатывать друг другу скандалы! Так и в политике… Стоит кому сообща прийти к власти — глядь, уже через год две трети победителей отстранены, посажены, а то и вовсе расстреляны — причём своими же единоверцами, товарищами по партии…
Будучи приведён в чувство, лидер «Красных херувимов» первым делом удостоверился, что майора ещё не прикончили, и велел оставить себя с ним наедине. Ранее баклужинская Лига Колдунов представлялась Панкрату единой тёмной силой. Теперь же он прозрел — ценой припадка. Так вот, значит, как у нас обстоят дела!.. Ну что ж… Если победившие на выборах чернокнижники принялись с дура ума уничтожать друг друга, то со стороны Панкрата просто грех не помочь им в таком благородном деле… В конце концов, это его партийный, да и просто человеческий долг. А заодно и касса пополнится…
— С-с… С-с… — решился Панкрат. — С-согла-сен…
Именно с этого момента подпольная организация «Красные херувимы» стала, так сказать, совмещать приятное с полезным. А поскольку каждый террористический акт подготавливали совместно с контрразведкой, осечек практически не случалось. Панкратом уже стращали детей («Не будешь тюрю кушать — Кученог заберёт…»). Слышать о себе такое было, конечно, приятно, и всё же грызли Панкрата сомнения… Правильно ли он сделал, вступив в сговор с врагом? Можно ли назвать честными те доллары, которыми он пополняет партийную кассу? Панкрат нервничал, у него резко ухудшилась речь, усилилось косоглазие… Наконец он не выдержал — и в знак протеста организовал покушение на заведомо белого мага, в списке, естественно, не значившегося…
Реакция подполковника Выверзнева (недавно его повысили в чине) на столь откровенное самоуправство поразила Панкрата.
— Слушай, а ведь ты прав… — задумчиво сказал ему при встрече подполковник (к тому времени они уже оба перешли на «ты»). — Как же это мы сами-то не просекли? Если устранять одних только чёрных, любой дурак догадается, что происходит. Давай-ка мы ещё штучки три беленьких туда внесём… Для полного натурализма…
И подполковник с подпольщиком озабоченно склонились над списком…
Так прошло несколько лет. Панкрат стал поспокойнее, в глазах проглянула мудрая задумчивость, а дерготня и заикание пошли на убыль. Когда кто-нибудь из его бойцов предлагал по молодости лет совершить террористический акт безвозмездно, Панкрат только морщил узкое кривоватое лицо в улыбке и качал головой.
— З-запомни… — говорил он. — Одна цель — это н-не цель… Й-й… если бьёшь — б-бей по двум… Л-лучше — по трём…