— Африкан! — опомнившись, взвизгнула Ника, и Выверзнев зажмурился, не решаясь даже представить, что произойдёт дальше. Панкрат с Аристархом, видимо, сделали то же самое.
— А ты разливай, девонька, чай, разливай… — благостно и неторопливо молвил в пятнистой вибрирующей темноте голос Африкана. — А косыночку-то кумачовую — повяжи, повяжи, будь ласкова… Нехорошо распокрытой-то…
Николай сделал над собой усилие и осторожно разъял веки. Увиденное ошеломило. Ника, боязливо глядя на протопарторга, покорно завязывала под подбородком кончики алой косыночки… Выверзнев был не робкого десятка (в контрразведке других не держат), но сейчас ему стало по-настоящему страшно. Лучше, чем кто-либо из присутствующих, он понимал, насколько Африкан опасен. Переход границы по воде, аки посуху, чудо с гирей, первичные половые признаки, выросшие на пятке у незадачливого жулика… Но чтобы вот так — походя, парой небрежных фраз! — усмирить Нику Невыразинову?..
Да, это ещё вопрос: кто кого заманил на чаепитие…
Полковник сделал повторное усилие и осмелился взглянуть в упор на грозного собеседника. Словесный портрет Африкана он помнил наизусть, но среди перечисленных примет отсутствовала самая существенная… Протопарторг был на кого-то неуловимо похож, и Выверзнев судорожно пытался припомнить: на кого именно?..
Африкан тем временем с видимым удовольствием отхлебнул чаю, надкусил крекер (сладкого, видимо, и впрямь не уважал) и, прожевав, заговорил — всё так же размеренно и неспешно:
— Что должна дать людям Пресвятая Революция?..
Некоторое время все вдумчиво ожидали продолжения. Потом дошло, что пауза сделана не для красоты и что протопарторг действительно интересуется мнением собравшихся.
— Свободу… — кашлянув, отважился Ретивой, за что был удостоен благосклонного взгляда.
— Верно, свободу… — как бы удивляясь слегка смекалке Аристарха, согласился протопарторг и пронзительно оглядел присутствующих из-под лохматых пегих бровей. — А где её взять?..
Кто крякнул, кто заморгал, кто потупился… Уж больно неожиданной показалась постановка вопроса!.. В наступившей тишине отчётливо было слышно постукивание носика заварочного чайника о края чашек — бессловесная Ника в алой косынке шла вокруг стола и обслуживала гостей. Жуть — да и только…
— Чтобы дать кому-нибудь свободу, — назидательно молвил Африкан, — надо её сперва у кого-нибудь отнять… Иначе и давать будет нечего… А у кого?
Все выжидательно посмотрели на Ретивого. Отвечай, дескать — никто тебя за язык не тянул…
— У колдунов?.. — безнадёжно предположил тот.
— А сколько их, колдунов-то? — пренебрежительно хмыкнул протопарторг. — Раз, два — и обчёлся! Нет, если, конечно, взять порыльно, то свободы у них много. А сгрести её вместе — ан и нет ничего… Так что единственно возможный выход — это отнять свободу у тех, кому мы её собираемся дать…