В комнату вошел Бошко.
Он поставил на стол подносик с чашками.
- Вот, напроказила,- извинилась я.- Понравились мне эти кони на крышке, хотела посмотреть.
- Пустяки какие. Сейчас соберем.
Ключ лежал у самых ног хозяина, Бошко поднял его в первую очередь, я так и не успела как следует рассмотреть. Если бы мне удалось хотя бы подержать его в руках…
А в дверях уже появился молодой человек, невысокий, черноволосый, с тем же римско-императорским профилем.
Конечно, это был Бошко-сын.
Бошко-отец ссыпал пуговицы в коробочку. Я не заметила, положил он туда ключ или нет, рассматривать мне было уже некогда.
- Знакомьтесь, Евгения Сергеевна! Легок на помине.
Бошко-сын шагнул ко мне, протянул руку. В улыбке его лицо показалось даже приятным.
- Мы с вами нигде не встречались? - спросил он.
- Вероятно, нет. А то бы я запомнила.
Бошко-сын коротко хохотнул, давая понять, что понимает шутки, и выпустил, наконец, мою руку. Подтащил к столику две мягкие табуреточки, для отца и для себя. Мне предложили кресло. Пока Бошко-отец ставил чашки с подносика на стол, сынок продолжал разглядывать меня. Он, должно быть, знал, что к его отцу временами залетают подобные птицы, и сейчас не удивился этому.
- Евгения Сергеевна интересуется художественной фотографией,- пояснил отец.- Я предложил ей свои журналы.
Бошко-сын взял с тахты журналы, полистал их.
- Вы не фотокорреспондент? - спросил он.
- Разве похожа?
- Совсем не похожи. Поэтому и спросил. Но вы снимаете?
- Больше люблю смотреть чужие снимки.
- А сами сниматься любите?
Я сделала неопределенный жест, но отделаться от него было не так просто.
- А как вы хотели бы сняться? Вот так?.. Или так?..
Он показал на страницу журнала. Это были снимки
девушек на речном берегу, хорошие снимки - юные тела девушек, одетые только в капли воды, были прекрасны. Это были на самом деле художественные фотографии, просто Бошко-сын не желал этого понять.
Вел он себя бесцеремонно, да и чего ему было стесняться посетительниц его отца.
Отец, для приличия, пришел ко мне на защиту.
- Послушай, сынок, по-моему, ты хамишь!
- Что ты, отче! Евгения Сергеевна, разве я хамлю?
- Нет, почему же,- сказала я.- Вполне естественные вопросы в вашем возрасте.
- Вот видишь, отец! В моем возрасте… Ну, а все же так? Или вот так?
- Вероятно, это будет зависеть от того, кто будет снимать.
- А если бы я?
- У вас я снималась бы только в шубе.
Бошко легонько похлопал в ладоши.
- Хорошо сказали. Сынок, ты - пас.
Но Бошко-сын не унимался.
- Вы работаете в школе?
- Почему-в школе?
- Внешность у вас такая, педагогическая.
Надо же! И этот шалопай напоминает мне о внешности. Зря я отказалась от своей «линии поведения» и не согласилась на коньяк…