— Милен, он тебя очень любит. Почему ты не веришь?
— Верю, — призналась я и посмотрела куда-то вдаль пустым взглядом, — Просто я очень устала бороться за нас. Он слишком изменчив: то ласковый и такой родной, то будто с катушек слетает и видит во мне только врага.
— Думаю, он определился уже с решением. Главное, чтобы оно было взаимным, — Йен улыбнулся краешком губ, а в серых глазах читалась искренность и желание помочь, — Я очень хочу, чтобы вы были счастливы. Пусть даже по одиночке, но счастливы. Хотя вместе намного лучше.
— Когда-нибудь это случится. Придет время и Боги пошлют нам тихое мирное счастье, а пока наша жизнь полна опасностей и приключений, которые мы будем рассказывать в старости нашим внукам, — ненадолго задумалась, а потом спросила давно интересующий вопрос, — Кстати, давно хотела узнать. Ты Верее рассказал свой маленький секрет с огненной птицей?
Йен как раз в это время делал глоток из кружки. Смущаясь, все таки поперхнулся и долго откашливался.
— Да. Мне не хотелось ее пугать, но она сама случайно меня застала во второй ипостаси. Странно, но ни капли не испугалась, а наоборот — подошла, погладила и сказала, что любит меня любого, даже в птичьем обличье.
— Слава Богам! Значит ваша любовь прошла очередное испытание на отлично.
Расплатившись за снедь, поднялись в наши комнаты. Глаза жутко слипались от усталости и пережитого за день. Стянув сапоги, завалилась на кровать прямо в одежде. Как голова почувствовала подушку, меня тут же перенесло в долгожданное царство Морфея. Жаль ненадолго.
Мне снились покои Виктора. Он крепко прижимал к себе и тянулся ко мне для поцелуя. Губы резко обожгло природным огнем. Почему-то вкус его губ не был таким сладким как обычно, а любимая кожа не пахла завораживающим запахом мускуса. Отбросила все сомнения в сторону и постаралась себя убедить: «Это просто сон, довольствуйся хоть этим и наслаждайся его прикосновениями». Он повалил меня на кровать и с особой жестокостью разорвал в пух и прах новую рубаху, купленную на базаре. Даже немного обидно стало — она слишком мне нравилась.
Потом последовало неожиданное: Виктор почему-то стал связывать мои запястья к спинке кровати, предварительно вывернув их в разные стороны. Это придавало не только больные ощущения, но и непонимание происходящего в целом. Его руки скользнули к кожаным штанам. Я резко дернулась и яростно запротестовала:
— Виктор, развяжи меня, мне не нравятся такие игры.
— Погоди, киса, сейчас станет очень хорошо, — любимое лицо никак не сочеталось с незнакомым шепелявым голосом. Это точно не Виктор. Даже не Халлон, уверена на все сто. Тогда кто?