– А что у тебя есть? – спросил красноармеец, бросая взгляд на мешок за спиной Осипова.
– Сотню папирос хочешь? – сразу предложил он.
– Садись, – согласился армеец. Мы, быстро забросив товар в повозку, взобрались к нему на сиденье.
– Спасибо, товарищ, – поблагодарил Осипов, передавая сотню папирос и предлагая отдельно закурить армейцу из своего портсигара. – А куда вы едете?
– Да вот едем в город на базу. Заберем продукты и завезем в Гузар[10], – ответил красноармеец.
– Эх, вот счастье-то. А ведь и мы в Гузар. Как бы с вами поехать, товарищ? – продолжал Осипов.
– А вы кто такие будете? – спросил красноармеец, подозрительно окинув нас взглядом.
– Да как тебе сказать. Мы тоже солдаты, демобилизованные, и вот решили поторговать немного.
– Что же выходит, спекулянты, – усмехнулся армеец.
– Мы бы заплатили, – вставил я.
– Да я ничего против вас не имею, да вот как бы начальство не было против. А сколько вы дадите? Миллион сможете дать? Я уж тогда на свой риск свезу вас, – внезапно предложил армеец.
Мы немедленно согласились и уже по-дружески закурили по новой папироске.
– Только вот что. Вы подождете где-либо у чайханы. Когда, погрузившись, выедем из базы, то вы и сядете.
Недалеко от города стоит двухэтажное здание. Это караван-сарай. Тут же, у ворот сарая, чайхана. У самой двери гигантский, желтый, всегда кипящий самовар. Рядом мангал, на углях которого завариваются несколько разбитых и починенных цветных чайников. Перед чайханой арык с медленно струящейся водой. Тут же, у воды, столетний карагач, который бросает тень на большое пространство у чайханы. Вокруг дерева приделаны широкие сиденья, покрытые коврами. На них сидят и полулежат узбеки. Около каждого – чайник с чаем. Мы подошли к скамьям.
– Салам алекум, – по традиции поздоровались мы.
– Алекум салам, – ответили нам, и мы, сбросив мешки, заняли места рядом с ними.
В ожидании повозки мы пили чай со свежими лепешками и наслаждались прохладой тени.
Наконец, подъехали повозки. Мы уселись в повозку нашего знакомого и, покачиваясь по ухабам дороги, выехали из города.
– Ну, Саша, теперь смотри в оба. Ты должен изучить дорогу наизусть. Ты же связь, – сказал я.
– Не беспокойся! – ответил Осипов, накрывая голову платком для защиты от палящего солнца.
Мы въехали в Гузар. Маленький, крытый навесом базар. По обеим сторонам прохода темные, прохладные лавки. На крытых кошмами и ковриками нарах лавок сидят, поджавши под себя ноги, лавочники и равнодушно смотрят на снующую по базару публику. Мы подъехали к традиционной чайхане – этой восточной гостинице и, расплатившись с красноармейцем, соскочили с повозки.