— Все сказанное вами видел ваш полисмен? — спросил я.
— Нет, он узнал об этом со слов некоего очевидца, кажется, полисмена Военного резерва.
— Благодарю вас.
Мы отправились в морг.
Да, это был Сэмми. Его лицо оказалось неповрежденным, и выглядел он, пожалуй, лучше, чем во время недавней пьянки. Глядя на него, я вспоминал минувшие дни, те дни, когда Сэмми попадал в чрезвычайно опасные переделки, и подумал, что такому парню закончить жизнь от случайной авиабомбы мистера Гитлера — довольно-таки глупая штука. Но от авиабомбы ли?
С разрешения сержанта я сдернул простыню, прикрывавшую убитого, и быстро, но внимательно осмотрел его.
Сержант поднял на меня удивленные глаза.
— Полагаю, — сказал я, — что при нем были какие-либо вещи?
— Кое-что. Но вы так бы и спросили, а то осматриваете его так, как будто бы доктор или следователь. Однако это он или нет?
— Да, это Кэрью. У меня нет никаких сомнений.
— Вы единственный его родственник или есть еще кто-нибудь?
— Существует еще тетя, но я не хотел бы ее беспокоить, пока сам не удостоверюсь в случившемся. Я сам сообщу ей об этом.
— Хорошо. Теперь я вам покажу вещи, которые были найдены при нем. Прежде всего, очень странным является тот факт, что он имел при себе целых два удостоверения личности, и, по-видимому, оба подлинных. Одно из них на имя Кэрью, а второе на другое имя. Думаю, что вы вряд ли что-либо знаете об этом?
— Вы правы. Я абсолютно ничего не знаю об этом.
Сержант подошел к столу, открыл ящик и вытащил узелок, сделанный из шелкового носового платка. Я сразу узнал этот платок из цветного китайского шелка, который давно уже был у Сэмми.
Сержант развязал платок. В нем находилось несколько монет, разорванная карманная книжечка, скрученная булавка от галстука и автоматический «кольт» тридцать восьмого калибра.
— Удивляюсь, — сказал сержант, — зачем он носил револьвер.
— Ни малейшего представления не имею об этом, — пожал я плечами. — Правда, Кэрью относился к тому типу людей, которые носят пистолет ради собственного удовольствия.
Я взял револьвер и быстро осмотрел его.
— Меня тоже удивляет, — сказал я, — зачем некоторые люди таскают с собой автоматические пистолеты? Возможно, просто привычка. Кэрью ведь служил в армии.
Сержант кивнул головой, завернул вновь все вещи в шелковый платок и положил в стол.
— Вы были очень добры, — сказал я. — Теперь я уйду и сообщу печальное известие тете. Думаю, что она сама придет сюда.
— Разумеется, если, конечно, ей это не будет трудно.
Я попрощался и направился вдоль улицы в поисках какого-либо бара. Там я заказал приличную порцию виски с содовой.